Психология в кино - [39]

Большинство людей на планете большую часть своей жизни функционируют на уровне невротического опыта. Вопросы самооценки, неуверенности в себе, самоопределения, любовных проблем, семейных ссор, измен, достижения целей, силы и слабости, поиска своего предназначения, чувства вины/обиды и многие другие – это все вопросы невротического уровня. В основном они и волнуют зрительскую аудиторию, поскольку большинство зрителей – невротики.

В этом месте необходимо сделать важное отступление и договориться о терминологии. Несмотря на то что корректнее вместо диагноза-ярлыка (например, «пограничная личность», «пограничник» и пр.) говорить о пограничном опыте, далее в книге исключительно ради краткости могут использоваться устаревшие термины «невротик», «пограничник» и пр. Использование этих терминов в качестве ярлыка, навешиваемого на человека, этически неправильно и психологически неграмотно.

Например, в современной гештальт-терапии мы подразумеваем под этими терминами не тип личности, а определенный тип опыта отношений с миром. Так, каждый из нас в своей жизни переживал опыт всех трех уровней: опыт, переживаемый в подростковом возрасте, у большинства имеет пограничную структуру; психотический опыт знаком многим из кошмарных снов; невротический же опыт – это повседневность большинства из нас. Вместе с тем определенный тип опыта может быть жизнеобразующим. Далее в книге человек, большую часть своей жизни функционирующий на невротическом уровне, может условно называться невротиком, на пограничном – пограничником и на психотическом – психотиком. Эти не вполне корректные термины будут употребляться исключительно ради краткости, с учетом изложенных выше примечаний.

Итак, давайте попробуем разобраться в существенных различиях между этими тремя уровнями. В описании психотического уровня я во многом опираюсь на концепцию Джанни Франчесетти.

Представьте себе, что, проснувшись ночью, вы, не зажигая свет, идете в кухню, чтобы выпить стакан воды. Вы пробираетесь через темную прихожую, как вдруг что-то большое и темное мелькает рядом с вами. Давайте мысленно замедлим это мгновение и разберемся, через какие стадии проходит ваше восприятие реальности. В первые доли секунды восприятие ситуации представляет собой недифференцированный опыт, фоновый аффективно заряженный процесс, наполненный смешанными ощущениями. Он регулируется древними структурами мозга, и в нем нет ясных форм и очертаний – только недифференцированный, смутный и смешанный поток ощущений.

Когда в темной прихожей вашей квартиры мелькает что-то большое и черное, в первые доли секунды вы испытывает испуг, даже ужас – в кровь выбрасывается адреналин, сердце начинает биться чаще, вы можете инстинктивно в страхе отпрянуть назад. Однако спустя уже доли секунды включается кора головного мозга, которая позволяет дифференцировать ситуацию и дать название тому, что вас напугало. То есть язык, позволяющий описывать и называть вещи, тем самым придает им форму.

Смешанные недифференцированные ощущения, проходя через «воронку» языка, переводят опыт из неоформленного в имеющий ясные очертания, с различением субъекта и объекта. Практически моментально в процессе нашего восприятия появляется «Я» (субъект) и окружающий мир (объект), который имеет привычные формы. Одновременно с этим появляется граница между вами и окружающим миром. Эта граница отделяет вас от мира и одновременно объединяет вас с ним в совместном опыте.

Так, в нашем примере про темную прихожую спустя доли секунды активация процессов в коре головного мозга позволяет вам дифференцировать ситуацию, и вы узнаете, что мелькнувшее нечто – это всего-навсего ваше отражение в большом зеркале. Это зеркало всегда висело в прихожей, и вы это прекрасно знали, но всего несколько сотых секунды назад вы находились в пространстве, когда еще ничего не названо и не определено. И это пространство было наполнено ужасом и хаосом.

Как только ваш мозг подсказал вам конструкцию «Я просто смотрю в зеркало», вы можете эмоционально отстраниться от ситуации и выдохнуть с облегчением. Вы снова субъект, который воспринимает внешний известный вам объект, и между вами и окружающим миром есть границы. Это успокаивает. И лишь учащенное сердцебиение какое-то время напоминает: вы побывали там, где постоянно незримо присутствует нечто и нет границы между вами и окружающим миром, который тоже смотрит на вас. Это мир психотического опыта.

Как только в воспринимаемой ситуации появляется субъект и названный объект, возникает возможность этим опытом поделиться. Названный опыт можно разделить с другими, он является привычным и общим для большинства людей на планете. Это мир невротического опыта.

Вербальное описание ситуации делает ее оформленной и понятной большинству других людей. Почти во всех языках есть распространенная синтаксическая конструкция «субъект действия – предикат (само действие) – объект действия». Как верно подмечает Джанни Франчесетти, язык – структура, которая предназначена для описания опыта, который уже был дифференцирован, и не предназначена для того, что еще не дифференцировано. И в этом недифференцированном мире намного больше явлений, чем способно пройти в «воронку» языка и быть описано с его помощью. Именно поэтому гениальность (как чувствительность к тому, что еще не названо) часто ассоциируют с безумием.