Психология стресса - [69]

Рассмотрим подробнее вегетативные реакции при кратковременной невесомости у лиц, страдающих при действии этого фактора "болезнью движения" (2-я и 4-я группы), и у людей, у которых кинетоз в невесомости не возникал (1-я и 3-я группы). Как указывалось, у отдельных испытуемых в полетах по параболе были крайне интенсивные проявления "болезни движения". Из протокола наблюдений за испытуемым X. (техник-лаборант, 28 лет, спортсмен-разрядник, практически здоров): "Очень хотел побывать в невесомости; упросил взять в полет в качестве помощника экспериментатора. Перед полетом – общее состояние и самочувствие хорошие, частота пульса – 76 ударов, частота дыхания – 19 в 1 минуту, артериальное давление – 120/75 мм. рт. ст.".

Перед началом первого режима невесомости, во время предшествующей ей перегрузки, испытуемый X. следил за показаниями прибора. Интенсивная рвота началась с первой секунды первого режима невесомости, в тот момент, когда испытуемый "всплыл" над креслом, в котором он сидел. Рвота продолжалась до конца первого режима, повторяясь во всех последующих режимах. При действии невесомости возникали следующие одна за другой рвотные потуги, рвота часто продолжалась и при перегрузке, следующей за невесомостью. Несколько лучше X. чувствовал себя во время горизонтального полета между "горками" полетов по параболе. Тем не менее его самочувствие с каждым режимом невесомости ухудшалось. С третьего режима в рвотных массах – примесь желчи; во время пятого и шестого режимов в рвотных массах – пузырная желчь. Непрерывное слюноотделение. Обильное потоотделение; после пятого режима невесомости вся одежда X. (рубаха, пиджак, брюки) была промокшей от пота. В десятом режиме во время очередного приступа рвоты произошло непроизвольное мочеиспускание. На протяжении полета от режима к режиму невесомости нарастала брадикардия, снижение артериального давления при учащенном поверхностном дыхании. В пятом режиме величины этих показателей были соответственно: 60 уд. в 1 мин., 100/70 мм рт. ст., 25 дыханий в 1 мин.; в 10-м режиме – 52 уд. в 1 мин., 82/50 мм рт. ст., 28 дыханий в мин. В ходе полета у испытуемого X. нарастала мышечная слабость. Во время горизонтального полета в перерывах между режимами он неподвижно лежал на спине с закрытыми глазами. С исчезновением действия силы тяжести "взлетал" над диваном, на который был уложен, оставаясь безучастным к окружающему. После 8-го режима и до конца полета от слабости не мог самостоятельно приподняться и сесть. На протяжении всего полета оставался контактен, адекватно и логично отвечал на все задаваемые ему вопросы. После пятого режима невесомости сообщил, что ждет "только того, чтобы полет скорее закончился"; после десятого, что "нет сил говорить громко", перешел на шепот. На протяжении всего полета у испытуемого X. сохранялось осознавание значения работы по испытанию космической техники, проводившейся в этом полете. Поэтому, хотя X. тяжело страдал от кинетоза, все же, движимый чувством ответственности, он не настаивал на преждевременном прекращении полета. После окончания полета (было выполнено 12 "горок" невесомости) испытуемый X. оставался в самолете в течение 4 часов, так как самостоятельно не мог идти. Сутки после полета провел в постели с жалобами на сильную слабость, тошноту, потерю аппетита. Последующие трое суток – пониженная работоспособность, жалобы на чувство общей слабости, поташнивание, нарушение аппетита. В дальнейшем – полная нормализация всех показателей здоровья". Из отчета испытуемого X: "В момент возникновения невесомости почувствовал, что какая-то сила стремительно потянула меня вверх, потащила вверх все мои внутренности. Желудок как будто поднялся в горло и выплеснулся наружу. Это была рвота. Она началась совершенно неожиданно для меня. Все это повторялось при каждом последующем режиме невесомости менее выраженно, но все более неприятно. Силы оставляли меня, я даже не мог сжать пальцы, чтобы держаться за что-нибудь и не летать в невесомости. Тягостные ощущения и рвота возникали сначала только в невесомости, затем и во время перегрузки, а потом сильная тошнота не проходила и в горизонтальном режиме полета, и каждое движение головой или глазами вызывало рвоту горечью. В последних режимах невесомости все стало безразличным для меня, и была только одна мысль: "За что такие мучения?". После полета отлежался. Товарищи помогли добраться до дома. Сутки после полета чувствовал себя совершенно больным, лежал в постели, пропал аппетит, тошнило. Еще три дня сохранялась слабость, был плохой аппетит, поташнивало. На пятый день после полета работоспособность стала нормальной".

Из протокола наблюдений за испытуемым С. (авиационный инженер, кандидат технических наук, мастер спорта СССР и неоднократный рекордсмен страны по горным лыжам, практически здоров): "Перед полетом: частота пульса 68 уд. в мин., артериальное давление – 120/60 мм рт. ст., частота дыханий – 18 в мин. В первом и во втором режимах невесомости испытуемый С. находился в салоне для парения. После исчезновения действия силы тяжести усиления двигательной активности у него не отмечено, выражение лица спокойное. В конце первого режима невесомости появились потоотделение, слюнотечение и жалобы на нарастающую тошноту. При переходе к перегрузке, следующей за невесомостью, началась обильная рвота. Во второй "горке" невесомости рвота началась с первых ее секунд. В последующих режимах рвота, нарастающая мышечная слабость, обильное потоотделение и слюноотделение, жалобы на мучительное нелокализируемое чувство дискомфорта, чувство слабости, тошноту, болезненные ощущения в поджелудочной области и головную боль. В 5-м режиме невесомости самочувствие и общее состояние испытуемого С. еще более резко ухудшилось, частота пульса – 58 уд. в мин., слабого наполнения, артериальное давление – 85/50 мм рт. ст., частота дыханий – 24 в минуту. После окончания режима невесомости С. лежал неподвижно, но с закрытыми глазами, на вопросы врача испытуемый отвечал адекватно, логично, но замедленно и односложно. Попросил прекратить полет. Полет после выполнения пяти "горок" невесомости был преждевременно прекращен. Спустя два часа после полета самочувствие испытуемого С. улучшилось, однако до конца дня сохранялись чувство тошноты и мышечная слабость. Испытуемый С. согласился повторно участвовать в полете с созданием невесомости после того, как ему сообщили, что во втором полете у него, возможно, не возникнут неблагоприятные проявления кинетоза благодаря адаптации к условиям полета. Во втором полете (спустя 8 дней после первого) резкое ухудшение самочувствия и показателей общего состояния началось с наступлением невесомости. На первых ее секундах в первом режиме – сильная тошнота и рвота. В последующих режимах невесомости – прогрессивное нарастание брадикардии, снижение артериального давления. Вследствие ухудшения состояния здоровья испытуемого С. 2-й полет, так же как и первый, был преждевременно прекращен после пятого режима невесомости. Спустя полчаса после полета самочувствие испытуемого С. существенно улучшилось. Однако до конца дня сохранялись чувство дискомфорта, мышечной слабости и тошнота". Из отчетов испытуемого С.: "В начале первой "горки", в тот момент, когда перегрузка сменялась невесомостью, у меня возникла легкая дезориентация, как будто меня слегка встряхнули. Это ощущение длилось меньше секунды. После этого я оказался висящим в воздухе в положении вниз головой. Осмотревшись, увидел, что плыву по воздуху, ничего не касаясь, причем надо мной – потолок кабины самолета, подо мной – мягкие маты, настеленные на полу. Понял, что ощущение положения "вниз головой" – иллюзорное. Оттолкнувшись от потолка, перевернулся и принял положение головой в сторону пола, ногами – к потолку. Чувство положения "вниз головой" сохранялось прежним. При отталкивании от потолка и повороте возникла тошнота. Это ощущение усиливалось до конца режима невесомости. В тот момент, когда перегрузка, сменившая невесомость, прижала меня к полу, началась рвота… В последующих полетах по параболе самочувствие продолжало ухудшаться… В пятом режиме невесомости неприятное ощущение, сопровождавшее чувство тошноты, стало очень сильным. Попросил закончить эксперименты в невесомости… Во втором полете на невесомость рвота началась на первой "горке", вопреки уверениям врачей. Я понял, что ничего хорошего в невесомости для меня не будет".