Психология стресса - [36]
Рассматривая причины возникновения "расщепления" эмоций, следует учитывать личностные особенности Ю.А. Гагарина и Г.Н. Захарова. Их волевые и эмоционально-мотивационные качества, видимо, сыграли немалую роль в их жизненном пути: первый стал космонавтом, второй – летчиком-испытателем.
В описываемых экспериментальных условиях имел место феномен нигилирования проявления эмоций. Он заключался в следующем. Эмоциогенный фактор мог порождать сильные чувственные переживания и соответствующее им поведение при направленности внимания на эти переживания. Тот же фактор в случае психологической установки на деятельность мог трансформировать эмоциональные переживания и поведение в усиление внимания, активизацию мышления и операторской деятельности [127, 238, 341]. Приведем пример: "Инженер А.С. Елисеев впервые находился в невесомости. Работал в И режимах невесомости, будучи фиксированным в жестком кресле. При этом у него не было отмечено двигательных, эмоциональных и экскреторных проявлений, характерных для невесомости. В 12-м режиме невесомости А.С. Елисеев находился в салоне для свободного парения. Из отчета А.С. Елисеева: "В невесомости парил в воздухе и несколько раз пытался схватиться за поручень, укрепленный на потолке, но дотянулся до него не сразу. Особых переживаний, отличных от тех, которые были при невесомости в фиксированном положении, не было". Описание двигательных реакций А.С. Елисеева по данным киносъемки в невесомости: "Перед началом невесомости А.С. Елисеев стоял в салоне, не держась за поручни. После исчезновения действия силы тяжести завис в воздухе. Лицо находилось на расстоянии 25–30 см от поручня, укрепленного на потолке. Частые (3 раза в секунду) взмахи обеими руками, согнутыми в локтях, и синхронно с ними подтягивания согнутых в коленях ног. Выражение лица напряженное. Симптомов испуга не отмечено. На десятой секунде невесомости схватил за потолочный поручень и, перебирая его руками, стал передвигаться по салону". В последующих режимах во время свободного парения движений, подобных описанным, у А.С. Елисеева не возникало. В дальнейшем он, пройдя подготовку космонавтов, неоднократно участвовал в космических полетах. Причем во время работы в открытом космосе он отличался высокой точностью и координированностью движений.
Сравнивая реакции в невесомости у 210 людей с летным опытом и 215 без него, можно отметить, что 85 % лиц со значительным профессиональным летным опытом обладали хорошей переносимостью невесомости, в то время как среди лиц нелетных профессий – только 26 %. По данным оценки эмоционально-двигательных реакций в невесомости, 8 человек из числа профессионалов летного дела были отнесены к первой группе, 24 – ко второй, 175 – к третьей и 3 – к четвертой группе. На таком распределении, несомненно, сказались профотбор и воздействие постоянно возникающих в полетах изменений действия силы тяжести. Однако среди представителей летного состава имелись лица, плохо переносящие состояние невесомости. Например, у одного из испытуемых – заслуженного летчика-испытателя СССР X. во время полетов по параболе возникала иллюзия перевернутого положения, легкая тошнота и выраженное ощущение дискомфорта. Эти реакции возникали у него в первых 12 режимах невесомости, когда он в роли второго пилота осваивал пилотирование самолетом с выполнением режимов невесомости. У члена экипажа 3, имевшего 1600 часов "налета" на самолетах разного типа, при невесомости появилось представление о стремительном падении, сильное чувство страха с кратковременным нарушением зрительного восприятия. Эти реакции, постепенно уменьшаясь, повторялись у него на протяжении 100 режимов невесомости. У опытного парашютиста-испытателя Я. (250 прыжков) в невесомости возникали выраженные реакции, характерные для лиц четвертой группы: активизация движений, чувство падения и страха сменялись заторможенностью, иллюзией перевернутого положения затем возникала тошнота и многократная рвота.
Следует отметить, что одна и та же по физическим свойствам невесомость обладала разной субъективной экстремальностью для людей нелетных профессий, впервые оказавшихся в невесомости, и для лиц, имеющих профессиональный летный опыт (см. рис. 11).
Рис. 11. Обобщенная субъективная экстремальность (Э) 100° гравитационного стрессора (во время первого пребывания при кратковременной невесомости) для группы испытуемых без значительного летного опыта (А) и для группы испытуемых со значительным летным опытом (Б): Р – число людей (в %), ИР – количество 'исходно реагирующих', АР – активно реагирующих, ПР – пассивно реагирующих
В настоящее время накапливаются факты, свидетельствующие о том, что классификация индивидуальных особенностей реагирования в кратковременной невесомости, изложенная выше, может быть использована для анализа данных, полученных при длительном ее действии. Подводя итоги медико-физиологических исследований, проведенных на космических кораблях "Восток", "Восход", "Союз", В.Н. Копанев, Е.М. Юганов указывают, что "для космической формы укачивания было весьма характерным тесная связь между выраженностью иллюзорных ощущений (полет в перевернутом положении и т. д.) и вегетативными реакциями. Оказалось, что у лиц с симптомами укачивания, как правило, наблюдались весьма длительные и стойкие иллюзии пространственного положения. Последние, по существу, можно рассматривать в качестве первых признаков начинающегося "укачивания"" [38, с. 208]. Е.П. Еремин с соавторами также указывают на наличие корреляции между возникновением сенсорных иллюзий и вегетативных нарушений в космическом полете [76]. В.И. Севастьянов, описывая свой полет, отмечает, что у него в первые два часа невесомости возникло повышенное чувство бодрости, возросла двигательная активность. В то же время у П.И. Климука наблюдалась некоторая заторможенность движений; он чувствовал, что висит вверх ногами и что его подташнивает [239]. Конечно, у космонавтов, прошедших профотбор и комплекс подготовки к полету, как активное, так и пассивное стрессовое реагирование на начальном этапе действия невесомости выражено меньше, чем у людей, не имевших летного опыта, участвовавших в качестве испытуемых в наших экспериментах в невесомости. Тем не менее большинство советских и американских космонавтов описывают сенсорные, эмоциональные и двигательные реакции в начале космического полета, напоминающие те, которые имели место в полетах по параболе [291, 314 и др.].
