Психология. Психотехника. Психагогика - [84]

А можно развернуться на сто восемьдесят градусов и сказать, что вот здесь-то и начинает «торчать» природа, как то, что мы уже не можем ассимилировать в рамках формирующей стратегии. Если нам не удается ассимилировать разрыв в рамках формирующей стратегии, то мы получаем контрпример не только по отношению к нашему конкретному психотехническому действию, но и против самой стратегии. Но всегда при этом: вы не смогли, а я смогу. И главное здесь даже не то, что природа здесь то торчит, а то ей места не оказывается, а то, что даже если природа и начинает «торчать», то она начинает «торчать» через эту нашу психотехническую работу и, стало быть, – так, как это «торчание» определяет сама психотехническая работа. И если мы иначе начинаем действовать, то она и иначе начинает «торчать». И даже если мы затем начинаем развертывать нормальную научную, то есть естественнонаучную стратегию, отправляясь от этого разрыва, то мы будем развертывать свое исследование очень по-разному в зависимости от того, от какого разрыва и внутри какой психотехнической работы мы начинаем идти. Человек «рассекается» на «культурно-историческое» и «природное» в нем относительно психотехнической работы с ним. Даже если физика и возникает в рамках формирующей стратегии, она возникает всегда «на втором шаге» и относительно формирования.

Опыт самопознания Михаила Зощенко: психология искусства как зона ближайшего развития практической психологии личности [129]

После ряда архивных публикаций последнего времени творческая судьба и личность Михаила Михайловича Зощенко привлекают исключительное внимание самого широкого круга читателей.

Стали известны подробности трагического перелома в жизни писателя после постановления ЦК ВКП(б) от 14 августа 1946 года «О журналах <Звезда> и <Ленинград>» и одноименного доклада А.А. Жданова, в которых наряду с рассказом «Приключения обезьяны» уничтожающей критике подвергалась также и повесть «Перед восходом солнца». Печатание ее было прервано, в результате чего впервые в полном виде повесть была опубликована лишь в 1987 году в третьем томе собрания сочинений М.М. Зощенко, вышедшего в издательстве «Художественная литература» и сразу же ставшего библиографической редкостью.

Таковы, можно сказать, внешние обстоятельства, в силу которых существует большой и неудовлетворенный читательский интерес к повести М.М. Зощенко «Перед восходом солнца».

Есть, однако, и внутренние основания для обращения к серьезному анализу этого произведения, причем – анализу не только литературоведческому, но и собственно психологическому.

Повесть М.М. Зощенко «Перед восходом солнца» занимает совершенно особое положение не только в творчестве писателя (сам М.М. Зощенко, как известно, склонен был считать ее самой значительной и удачной своей вещью), но и в истории всей отечественной, а быть может, и мировой литературы двадцатого века.

В силу новаторских особенностей этого произведения для адекватного его понимания литературоведом и рядовым читателем необходим серьезный и профессиональный анализ с точки зрения современной психологии.

В случае повести Зощенко «Перед восходом солнца» мы имеем дело не только с выдающимся литературным произведением, где, по слову самого писателя, ему впервые удалось «заговорить своим голосом», но также и с потрясающим психологическим и нравственным документом, в котором со всей силой мастерства большого художника слова, с редким человеческим мужеством и почти профессиональной психологической последовательностью представлен уникальный опыт самопознания человека, – человека, незаурядного как личность и щедро творчески одаренного, человека сложного и благородного, человека, силой поначалу недоступных его пониманию причин поставленного на грань духовной и даже физической катастрофы, но все же нашедшего в себе силы предпринять попытку своего физического и духовного спасения, попытку – почти в буквальном смысле – ре-анимации, прежде всего – душевной и духовной, в, казалось бы, безнадежной ситуации своей «клинической смерти» как человека.

Зощенко победил и выстоял в качестве Человека, человека с большой буквы, и потому его опыт самопознания, который запечатлен в повести «Перед восходом солнца», значим для каждого человека, но особенно – для того, кто сам находится в кризисной ситуации и ищет выход. Он важен также для человека, только вступающего в жизнь. Вот почему повесть Зощенко, быть может, прежде всего адресована молодым читателям и их воспитателям – учителям и родителям. В этом, так сказать, непосредственно-практическая – психогигиеническая и психопрофилактическая – ее ценность.

Чтение повести – счастье встречи с человеческой добротой и мудростью, но также и – испытание для читателя, который, найдя в себе ответную добрую волю и мужество, будет вознагражден волнующим опытом углубления своего самопознания. Опытом, быть может, не всегда простым и безболезненным. Чтение повести требует от читателя деликатности по отношению к открытой душе писателя, чтобы быть достойным того доверия к читателю, с которым она написана, и той боли, которой сам Зощенко оплатил свой «Опыт о человеке». Проводником в том внутреннем странствии, которым может стать чтение повести, и должен быть этот психологический комментарий.