Психология подсознания - [30]

Мнение, что мы думаем и чувствуем "сами", сознательно, является явной иллюзией. Сознание не властно над приходящими к нему мыслями: оно может задавать лишь их общее направление. Это становится понятным, если представить себе человека, решающего какую-либо задачу или пытающегося что-то вспомнить. Когда он задумывается, реально происходит следующее: внимание передается программе подсознания, которая направляет это внимание в определенное место тонкого мира и считывает имеющуюся там энергетическую информацию (субъективно это может переживаться по-разному: человеку приходит в голову мысль, его охватывает желание, он ощущает импульс и т. д.). Сознание не имеет прямого доступа в тонкий мир, оно обязательно должно воспользоваться какой-либо программой подсознания. Здесь следует подчеркнуть, что мысли суть плоды регистрации человеческим вниманием объективно существующих в тонком мире мыслеформ. Так называемые банальности - это мысли, соответствующие мыслеформам, расположенным в наиболее "низких", общедоступных слоях тонкого мира. Эти мыслеформы более тяжелые и легче регистрируются вниманием, так что соответствующие мысли легче приходят в голову. То же относится и к банальным чувствам и импульсам (гнев, ярость, умиление и др.), которые появляются у человека, когда его внимание регистрирует низшие астросомы.

Обычно внимание передается программам подсознания на такое короткое время, что у человека возникает иллюзия, что он все время сознателен. Состояние, когда внимание надолго отдается подсознанию (это, кстати говоря, вовсе не означает, что блокируется информация от органов чувств), именуется медиумическим, или трансом. Фактически же, как мы видели, человек сознателен, то есть контролирует сознанием свое внимание, очень малую часть времени, а большую часть жизни, тем самым, проводит в трансе.

Как же создавать программы, связывающие нас с тонким миром? Здесь одно из центральных мест принадлежит вере.

Вера для атеиста, материалиста и позитивиста является довольно смутным и в чем-то раздражающим понятием и вызывает ассоциации с религиозным фанатизмом. Он бы хотел, чтобы это слово вообще исчезло из языка. Для него существуют только две ситуации: "Я знаю", то есть располагаю информацией и доказательствами ее истинности, и "Я не знаю", и в этой ситуации возможна позиция "Я допускаю"; места вере как таковой просто не остается. Однако такой подход к действительности, возобладавший над западными умами в результате так называемого Просвещения XVIII века, которое гораздо правильнее было бы называть Затемнением, отличается крайней наивностью, как по отношению к познанию, так и в смысле психологии познающего.

Прежде всего, надежных доказательств нет никогда. Незыблемые, казалось бы, вещи, такие, как плоскостность Земли, геоцентрическая концепция Птолемея, эволюционная теория Дарвина, обладавшие неопровержимыми доказательствами, были опровергнуты (не дополнены, не скорректированы, а именно опровергнуты) последующим развитием науки. Более того, современная наука, помня о своем плачевном опыте, вообще старается говорить не о законах природы как окончательных истинах, а о моделях, имеющих ограниченную область применения, чем фактически полностью признает кантовское деление на "вещь в себе", непознаваемую для человека, и "вещь для нас", о которой мы можем судить. Кант, однако, не читал Вед и не знал, что это учение не оригинально, а идет из глубокой древности.

Однако вера необходима не потому, что достоверное знание невозможно. Вера - это канал связи с тонким миром, по которому оттуда в подсознание поступает энергетическая информация. Если у тебя есть достаточный канал, ты можешь пропустить через себя энергию, нужную для того, чтобы сдвинуть гору. "Ибо истинно говорю вам: если кто скажет горе сей: "поднимись и ввергнись в море", и не усомнится в сердце своем, но поверит, что сбудется по словам его, - будет ему, что ни скажет" (Марк 11:23). Противоположное вере понятие это скепсис, закрывающий соответствующий канал связи. Скепсис не убивается доказательствами, так же как и вера не убивается контрпримерами, так как и доказательства и контрпримеры суть явления сознания, вера же и скепсис - подсознания. Иногда, правда, может сработать программа сущностного углубления, подорвав веру или погасив скепсис, но это скорее исключение, чем правило.

Невозможно ничего изучить, не имея соответствующей веры. Иначе информация не придет, не запомнится, не усвоится, вытрется из памяти. Любое обучение является варварством и обречено, если ученик не увлечен, то есть если у него нет веры в предмет. На обычном языке нет адекватного выражения для этого состояния веры, и часто можно слышать следующие рационализации: "Я верю, что предмет нужен (важен)" или просто: "Ужасно интересно!"

Сознание может временно закрыть канал, например, сказав: "Я этому не верю". В то же время для того, чтобы канал открыть, сознательного усилия мало; нужно еще создать программу подсознания. Однако и сознательная вера не нужна; вполне достаточна позиция "я допускаю", только она должна быть честной, так как если человек, говоря это, в глубине души все-таки