Психология для сценаристов. Построение конфликта в сюжете - [15]
Наконец, курение добавляет персонажу крутизны. Мы видим руки и рот актера; голубоватый дым окутывает героя, погружая его в какой-то нереальный мир. Но самое главное заключается в том, что курение позволяет передать внутреннее напряжение героя, раскрыть его внутренний конфликт. Создается впечатление, что он пытается заглушить какую-то внутреннюю боль. Каждый раз, когда Рика (Хамфри Богарт) в «Касабланке» (Casablanca, 1940) посещают особенно тягостные мысли, он закуривает: глядя куда-то вдаль сквозь сигаретный дым, он производит впечатление несгибаемого героя.
Курение как способ выражения внутреннего конфликта героя остается актуальным и сейчас. Вероятно, этот прием стал даже еще более действенным, поскольку теперь зрителям известно о вреде сигарет и о связи курения и раковых заболеваний. Только человек, чьи внутренние мучения поистине ужасны, может сознательно курить сигарету за сигаретой, зная, что каждой очередной затяжкой приближает себя к смерти.
Оральный тип
Курение, алкоголизм и переедание – наиболее очевидные проявления оральной фиксации. Но пристрастие к наркотикам, азартным играм или беспорядочные сексуальные связи, как и любые другие подобные привычки, также могут быть связаны с оральной стадией развития, отражая потребность героя в получении удовольствия извне. Для некоторых героев оральное поведение – источник их главного конфликта. Так, «Потерянный уик-энд» (Lost Weekend, 1945) стал классическим фильмом о человеке, пытающемся побороть свое пристрастие к алкоголю. Но, хотя борьба с разрушительными привычками описывается во многих известных фильмах, все же проблемам зависимости у представителей орального типа редко отводится роль главного конфликта фильма. Обычно это просто одна из запоминающихся черт героя, его изюминка. Пол Сорвино, глава мафии в «Славных парнях» (Goodfellas, 1990), Джабба Хатт в «Возвращении джедая» (Return of the Jedi,1983), капитан Кидд (Чарльз Лотон) в одноименном фильме страдают ожирением – обжорство символизирует их алчность. Создавая своих героев, подумайте о том, чтобы добавить им одну из привычек или черт характера, о которых мы говорили. Они позволят более наглядно выразить внутренний мир вашего героя.
Оральный садизм
Отношения между ребенком и матерью меняются, когда у ребенка начинают прорезаться зубы. Процесс кормления может стать болезненным, когда ребенок начнет понимать, что у него есть власть над матерью: он может причинять ей физическую боль. Психосексуальный опыт младенца дополнится новым для него осознанием того, что он может сделать кому-то больно. В литературе по психоанализу под термином «оральный садизм» понимается нездоровое желание человека причинять боль другим из-за неразрешенных проблем на оральной стадии развития. В кино такой тип характера наиболее ярко проявляется в образах различных монстров, вампиров или оборотней, мучающих и убивающих своих жертв, кусающих их или раздирающих их на части зубами. В «Носферату» (Nosferatu, 1922) вампир (Макс Шрек) пьет кровь своей жертвы (Грета Шредер), лежа на ее груди, – эта сцена вызывает аллюзии с кормлением грудью. Вампир пьет кровь женщины, чтобы продолжать свое существование, так же, как ребенок пьет молоко матери, чтобы жить. Монстры в образе людей, серийные убийцы тоже вызывают ужас аудитории. Зрителя страшит извращенная природа злодея, который убивает и мучает других, чтобы удовлетворить свое либидо.
Оральные фиксации
Оральные фиксации в кино можно использовать для наглядного отображения главной черты злодея – неспособности сострадать и сопереживать окружающим, что и определяет его эгоизм, жадность и жестокость. Оральные фиксации таких героев, как Джабба Хатт или капитан Кид, очевидны. Но этот прием можно с не меньшей эффективностью использовать и несколько по-иному. Самыми жуткими кадрами в «Синем бархате» (Blue Velvet, 1986), пожалуй, можно назвать те, в которых Фрэнк Бут (Деннис Хоппер) вдыхает веселящий газ. Смотреть эти сцены равнодушно невозможно, и именно они раскрывают зрителям темный и извращенный мир этого персонажа. Оральные фиксации злодеев помогают на экране продемонстрировать их садизм, агрессию, склонность к насилию. Что же касается главного героя, то оральная фиксация может олицетворять его внутреннего демона, которого герою предстоит побороть.
Преодоление оральной фиксации
В вестернах, например, в «Рио Браво» (Rio Bravo, 1959) или «Эльдорадо» (El Dorado, 1967), часто используется такой прием: один из второстепенных героев – пьяница, которому предстоит побороть свою пагубную привязанность к алкоголю, чтобы помочь главному герою в решающей схватке с плохими парнями. Зависимость часто бывает и внутренним препятствием, которое должен преодолеть сам главный герой. Хотя этот прием используется во многих фильмах, он не теряет популярности: комплексы, связанные с оральной стадией развития, на самом деле близки и понятны каждому, ведь это может быть как алкогольная зависимость, так и излишняя увлеченность всякого рода диетами. Преодоление препятствий – главная составляющая путешествия героя, так что к этой теме мы будем возвращаться еще не один раз. Оральная фиксация героя, кроме того, позволяет сделать его более человечным, добавляет его характеру какую-то слабость, понятную зрителям.
Группа «Митьки» — важная и до сих пор недостаточно изученная страница из бурной истории русского нонконформистского искусства 1980-х. В своих сатирических стихах и прозе, поп-музыке, кино и перформансе «Митьки» сформировали политически поливалентное диссидентское искусство, близкое к европейскому авангарду и американской контркультуре. Без митьковского опыта не было бы современного российского протестного акционизма — вплоть до акций Петра Павленского и «Pussy Riot». Автор книги опирается не только на литературу, публицистику и искусствоведческие работы, но и на собственные обширные интервью с «митьками» (Дмитрий Шагин, Владимир Шинкарёв, Ольга и Александр Флоренские, Виктор Тихомиров и другие), затрагивающие проблемы государственного авторитаризма, милитаризма и социальных ограничений с брежневских времен до наших дней. Александр Михаилович — почетный профессор компаративистики и русистики в Университете Хофстра и приглашенный профессор литературы в Беннингтонском колледже. Publisher’s edition of The Mitki and the Art of Post Modern Protest in Russia by Alexandar Mihailovic is published by arrangement with the University of Wisconsin Press.
В книге подробно и увлекательно повествуется о детстве, юности и зрелости великого итальянского композитора, о его встречах со знаменитыми людьми, с которыми пересекался его жизненный путь, – императорами Францем I, Александром I, а также Меттернихом, Наполеоном, Бетховеном, Вагнером, Листом, Берлиозом, Вебером, Шопеном и другими, об истории создания мировых шедевров, таких как «Севильский цирюльник» и «Вильгельм Телль».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Потрясающее открытие: скульпторы и архитекторы Древней Греции — современники Тициана и Микеланджело! Стилистический анализ дошедших до нас материальных свидетелей прошлого — произведений искусства, показывает столь многочисленные параллели в стилях разных эпох, что иначе, как хронологической ошибкой, объяснить их просто нельзя. И такое объяснение безупречно, ведь в отличие от хронологии, вспомогательной исторической дисциплины, искусство — отнюдь не вспомогательный вид деятельности людей.В книге, написанной в понятной и занимательной форме, использовано огромное количество иллюстраций (около 500), рассмотрены примеры человеческого творчества от первобытности до наших дней.