Психология чемпионов. Мышление, приводящее к победе в спорте и жизни - [80]

Иногда люди утрачивают страсть к своему делу потому, что заработали достаточно денег, к которым когда-то стремились. Я не имею ничего против того, что в разумных пределах деньги могут мотивировать нас к достижениям. Некоторые люди в бизнесе рассматривают свой доход таким же образом, каким профессиональные гольфисты PGA Tour рассматривают свои позиции в таблице очередного турнира. Если такой человек видит, что кто-то в компании А имеет доход Х, то он хочет, чтобы его зарплата составляла бы Х + 10 %. Если такое желание стимулирует этого человека на напряженный труд для достижения успеха, тем лучше для него.

Но я встречал и такие случаи, когда люди теряют свой энтузиазм, достигнув определенной финансовой цели. Одним из ярких примеров здесь может служить Байрон Нельсон.

Байрон участвовал в турнирах не потому, что любил это занятие или хотел славы. Он играл для того, чтобы достичь поставленной перед собой цели: купить хорошее ранчо в Техасе. Каждый раз, когда он получал чек за победу, он рассматривал его как еще один шаг к воплощению мечты. А когда он собрал достаточно призовых денег, то почувствовал, что его энтузиазм к соревнованиям угас. Он поступил мудро и ушел из PGA Tour, хотя считался тогда одним из лучших игроков в мире. В каждом виде спорта генеральные менеджеры команд могут рассказать вам о многих случаях, когда страсть, увлеченность, да и талант спортсменов несколько угасали после того, как они подписывали гигантские контракты, которые обеспечивали их на всю жизнь.

Как я уже говорил, Пат Брэдли работала со мной в те годы, когда считалась лучшим игроком в женском мировом гольфе. Еще тогда, когда она активно участвовала в турнирах, ее имя было включено в Зал славы LPGA. Пат пригласила меня и мою жену Брэдли на банкет в отель «Ритц-Карлтон» в Бостоне в честь установки в Зале памятной доски с ее именем. Незадолго до мероприятия я увидел ее в лобби.

– Нам нужно поговорить, – сказала она.

– О чем? – спросил я.

– О том, куда нам теперь двигаться, – ответила Пат. – Мне нужна новая мечта, новая цель. Мне нужно нечто, что заставляло бы меня вскакивать с кровати по утрам, понимаете?

Я понимал. Пат любила гольф. Но еще больше она любила заставлять себя достигать таких целей в гольфе, относительно которых никто не верил, что она может их добиться. Никто не верил, что девочка из заснеженной Новой Англии, которая не выигрывала национальные любительские чемпионаты и у которой был в общем-то не такой уж сильный и дальний удар, сможет играть в гольф так замечательно, что попадет в Зал славы. Пат любила доказывать, что в своем мнении о ней многие ошибались.

Когда ее имя выбили на доске в Зале славы, это было равнозначно тому, что мир гольфа сказал ей: «Пат, ты была права, а мы ошибались». Пат оказалось достаточно умна, чтобы понимать, что для того, чтобы сохранить свою страсть к гольфу, ей нужно что-то новое. К моменту признания ей было сорок лет, и она осознавала неизбежность того, что в дальнейшем будет побеждать меньше. Наш разум не может остановить процесс старения тела, хотя иногда может компенсировать его. И действительно, после введения в Зал славы она выиграла чемпионат LPGA всего один раз, в 1995 году. Она нашла себе новое увлечение – учредила Открытый чемпионат США для гольфисток старшего возраста, что представляется весьма оправданным. Но эта новая увлеченность, конечно, не может сравниться по своему накалу с той страстью к гольфу, которая двигала Пат Брэдли вперед в молодости.

Пат поставила удивительные рекорды, когда ее страсть еще была сильна. И это отличает ее от многих игроков, которые «перегорают» еще до того, как добиваются каких-либо существенных достижений. Я ставлю слово «перегорают» в кавычки, потому что не верю, что можно «перегореть» своим любимым делом. Просто люди принимают решение об изменении своего подхода к нему. В любой работе есть беспокоящие и раздражающие элементы. Для меня, например, это необходимость разъездов. Для преподавателя это могут быть плохо ведущие себя или не выполняющие домашние задания ученики. Для писателя таким раздражающим моментом могут быть критики, которые не понимают его мыслей и пишут отрицательные рецензии. Или, что еще хуже, вообще игнорируют произведения этого писателя. Когда кто-то говорит мне, что он «перегорел», то это напоминает мне людей, находящихся в процессе расторжения брака. Они все сфокусированы только на негативных качествах бывших супругов, хотя те продолжают сохранять и все свои хорошие черты. Они просто решили говорить о своей бывшей половине по-другому. Они предпочитают рассказывать, что разлюбили супруга, потому что это звучит более прилично, чем признание, что они зациклились на тех моментах, которые им в их бывших партнерах не нравятся.

Если вопрос не в супруге, а в работе, то у «перегоревшего» человека есть два варианта: он может вернуть свою страсть к делу, напомнив себе о том, что он в нем любит, или сменить работу.

Я думаю, что второй вариант может быть даже более предпочтительным. Я знаю многих тренеров, ушедших в другие профессии. Они любят заниматься именно теми проектами, которые на протяжении многих лет считались неуспешными. Им нравится поворачивать все на сто восемьдесят градусов. Им доставляет удовольствие достигать успеха там, где другие не смогли этого сделать. Но как только какой-то проект встает на ноги, они обнаруживают, что рутинно заниматься его поддержанием им неинтересно. Они любят перевороты, но не повседневную рутинную работу. Поэтому они уходят и находят себе новое дело. И это касается не только тренеров. Я знаю много переквалифицировавшихся людей в бизнесе, и я понимаю, почему они это делают. В принципе, это здоровое явление. Гораздо более здоровое, чем оставаться на работе, которую человек больше не любит и которую выполняет только ради зарплаты. Что в итоге выражается в снижении производительности и усилении отсутствия желания идти на работу вообще.