Психология будущего. Уроки современных исследований сознания - [17]

Существует определенное взаимодействие движущих сил между СКО и внешним миром. Внешние события нашей жизни особым образом могут приводить в действие соответствующие СКО, и, наоборот, действующие СКО вынуждают нас чувствовать и вести себя таким образом, чтобы мы воспроизводили их базовые темы в нашей нынешней жизни. Этот механизм отчётливо наблюдается в практической работе с переживаниями. Ибо в холотропных состояниях содержание переживания, восприятие окружающего и поведение пациента в общих чертах определяются СКО, которая господствует во время сеанса, а конкретнее, тем слоем этой системы, который в данный момент проявляется в сознании.

Все характерные черты СКО могут быть продемонстрированы на практическом примере. Для этого я выбрал Петера, 37-летнего частного преподавателя, который периодически помещался в больницу в наше отделение в Праге, где безуспешно лечился, пока мы не начали применять методы психоделической терапии.

К тому времени, как мы начали проводить с ним лечебные сеансы, Петер уже едва ли мог вести нормальную жизнь Он почти непрестанно был одержим идеей отыскать мужчину с определёнными физическими чертами, и чтобы тот обязательно был одет в чёрное. Он хотел подружиться с таким человеком и поведать ему о своём жгучем желании быть запертым в тёмном подвале и подвергнуться разнообразным жестоким физическим и духовным мучениям. Не будучи способным сосредоточиться на чём-то ещё, он бессмысленно шатался по городу, посещая городские парки, пивные, железнодорожные вокзалы и туалеты ради того, чтобы найти «нужного человека». Несколько раз ему удавалось уговорить или подкупить мужчин, соответствовавших его требованиям, пообещать или сделать то, что он просил. Обладая особым даром отыскивать личностей с садистическими наклонностями, он находил их, в результате чего дважды едва не был убит и несколько раз сильно избит и ограблен. Во всех случаях, когда ему предоставлялась возможность пережить то, к чему он так стремился, он оказывался чрезвычайно испуган и в тот момент испытывал сильную неприязнь к пыткам. В дополнение к этой главной проблеме Петер страдал суицидальными депрессиями, импотенцией и нерегулярными эпилептическими припадками.

Воссоздавая историю Петера, я обнаружил, что его главные проблемы начались во время принудительных работ в Германии в годы Второй мировой войны. Нацисты использовали людей, пригнанных в Германию с оккупированных территорий, для работы в местах, подвергавшихся воздушным налётам — в литейных цехах и на заводах по производству боеприпасов. Они направляли на этот вид рабского труда как на Totaleinsetzung*. Два офицера СС под дулом пистолета неоднократно принуждали его участвовать в их гомосексуальной практике. Когда же война окончилась, Петер осознал, что эти опыты создали в нём сильную предрасположенность к гомосексуальным контактам в пассивной роли. Это постепенно переросло в фетишизм чёрной мужской одежды, а затем и в осложнённое мазохистское обцессивно-компульсивное поведение.

Пятнадцать последовательных сеансов выявили интересную и важную СКО, лежащую в основе его проблем. В её более верхних слоях содержались самые недавние травмирующие переживания Петера о встречах с его садистскими партнёрами. Были случаи, когда сообщники, которых ему удалось завлечь, действительно связывали его, запирали в подвале без пищи и воды и истязали бичеванием и удушением — в соответствии с его желанием. Но однажды один из этих мужчин ударил его по голове, связал и оставил лежать в лесу, похитив все его деньги.

Самое же драматичное переживание Петера случилось, когда он встретил мужчину, который утверждал, что в его лесном домишке есть точно такой подвал, как описывал Петер, и пообещал привезти его туда. Когда они ехали в поезде к этому дачному домику, внимание Петера привлёк огромный рюкзак его спутника. И когда тот отлучился в туалет, Петер проверил подозрительный багаж. И тут он нашел впечатляющий набор орудий убийства, включая ружьё, большой мясницкий нож, остро заточенный топор и хирургическую пилу, применяемую при ампутациях. В панике он выпрыгнул из движущегося поезда и получил серьёзные ушибы. Элементы приведенных здесь эпизодов образовывали поверхностные слои наиболее значимой СКО Петера.

Более глубокий слой той же системы содержали воспоминания Петера о Третьем Рейхе. В сеансах, где проявлялась эта часть комплекса СКО, он вновь переживал в подробностях его опыты с гомосексуалистами-офицерами СС, вкупе со всеми сопутствующими сложными чувствами. Вдобавок он воспроизводил в памяти несколько других травмирующих воспоминаний периода Второй мировой войны, имевших отношение ко всеобщей гнетущей атмосфере того времени. У него были видения помпезных нацистских военных парадов и митингов, знамён со свастикой, зловещих гербов с гигантским орлом, сцен, характерных для концентрационных лагерей и т. п.

Затем шли слои, относящиеся к детству Петера, особенно те, что включали наказания его родителями. Его отец-алкоголик, напившись, часто буянил и садистски избивал его широким кожаным ремнём. Излюбленным методом наказания его матери было надолго запирать его без еды в тёмном подвале. Петер вспоминал, что всё его детство мать ходила в чёрной одежде, и он никак не мог припомнить, что когда-нибудь она носила что-нибудь ещё. И в этой точке он осознал, что одним из корней его навязчивой идеи оказалось пристрастие к такому страданию, которое сочетало бы элементы наказания, которому его подвергали родители.