Психологическое литературоведение - [33]
В одно мгновение меня схватило несколько рук. Морлоки пытались оттащить меня назад. Я зажег новую спичку и помахал ею прямо перед их ослепшими лицами. Вы едва ли можете себе представить, как омерзительно, нечеловечески они выглядели, эти бледные, как бы обрубленные лица, с большими лишенными век красновато-серыми глазами! Как они дико смотрели на меня в своем слепом замешательстве!
Похожи на Морлоков и Бандерлогов бараны с Дурацкого острова из повести Н. Носова «Незнайка на Луне». Целыми днями катаясь на качелях и каруселях, они из «обычных» коротышек медленно, но верно превращаются в баранов.
Близки к ним и пролы, о которых Уинстон – герой роман «1984» Д. Оруэлла писал: «Тяжелый физический труд, заботы о доме и детях, мелкие свары с соседями, кино, футбол, пиво и главное – азартные игры – вот и все, что вмещается в их кругозор. Управлять ими несложно».
В фантастическом рассказе С. Гансовского «День гнева» тоже есть некие существа (также получившие необычное наименование – в данном случае это отарки), ставшие мутантами в результате научного эксперимента), которые загнаны в особые резервации и поедают своих мертвых сородичей, не знают свою историю, имеют короткую память, желают навязать свои мысли другим, но при этом владеют устным счетом.
Очевидно, что и йеху (yahoo) Д. Свифта («Путешествия Гулливера») – эти «грязные, эгоистические, с животными инстинктами человекообразные существа» – в противопоставлении жителям идеальной страны гуингнмов (houynhnhm) – попадают в эту же группу. Любопытно, что животные (обезьяны) противопоставляются одичавшим людям как более умные и в антиутопии «Планета обезьян» П. Буля.
В повести Ч. Айтматова «Буранный полустанок: И дольше века длится день…» также есть существа, которые выполняют функцию противопоставления человеку. Это манкурты, не помнящие своего прошлого, превращенные жуаньжуанами в чучело прежнего человека.
Очевидно, что такую же роль выполняет Полиграф Полиграфович Шариков – результат эксперимента профессора Преображенского («Собачье сердце» М. Булгаков).
Иными словами, приведенные здесь характеристики оказываются достаточно типичными для построения многих на первый взгляд разных художественных текстов.
Двойник
В «темных» текстах у главного героя нередко имеется двойник. Отметим только те стороны проблемы двойника, которые имеют отношение к нашей теме. В «простых» текстах двойник выполняет две функции.
Во-первых, двойник является помощником положительного персонажа или даже выступает с ним в одной роли. Таковы Сашка и Колька из повести А. Приставкина «Ночевала тучка золотая». Братья-близнецы очень похожи друг на друга, чем постоянно сбивают с толку окружающих. Такую же функцию выполняет и двойник изобретателя Гарина (А. Толстой «Гиперболоид…»), спасающий его от разъяренной толпы, желающей смерти опасного для человечества инженера. Для того чтобы не быть убитым, делает себе восковую фигуру Шерлок Холмс, имеющий помощника доктора Ватсона (А. Конан Дойл «Приключения…»).
Во-вторых, двойник может быть антагонистом положительного персонажа.
Именно такую функцию выполняет Голядкин-младший в повести Ф. М. Достоевского «Двойник», где он появляется для того, чтобы занять место персонажа, появившегося первым. Портретное изображение Дориана Грея, будучи наделенным его душой благодаря дьяволу, стареет, отражая все злодеяния, совершенные «оригиналом» (О. Уайлд «Портрет Дориана Грея»). Естественным финалом становится убийство Дорианом Греем своего почти живого двойника, что приводит к его собственной смерти. Мистер Хайд из романа Г. Уэллса «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда», появляясь на свет в результате эксперимента, приведшего к раздвоению личности, становится убийцей своего создателя – доктора; есть двойник и у героя Э. Гофмана («Эликсир сатаны»).
В рамках эпилептоидного мироощущения разделение личности на «положительную» и «отрицательную» части может быть проявлением двойственного отношения к себе, имеющему как бы две ипостаси – до припадка (спокойный, нормальный) и во время (возбудимый, гневливый). «Такие сочетания, – отмечает Д. Е. Мелехов, – одновременно проявляющихся или меняющих друг друга противоположных полярных признаков производят тяжелое впечатление двойственности, двойниковости, противоречивости» (Мелехов, 1992, с. 74).
Названные функции положительных, отрицательных и «промежуточных» персонажей и двойников существуют не сами по себе, а как элементы образной системы «темных» текстов.
Отметим, что проблема двойника в литературе не исчерпывается теми характеристиками, которыми он наделен в «темных» текстах. Рассмотрение же этого вопроса в культурологическом плане является самостоятельной проблемой.
Образность «темных» текстов
«Темные» тексты очень колоритны по образности и насыщены повторяющимися семантическими компонентами, являющимися по функции психологическими предикатами. Они встречаются при описании почти всех действий героев «темного» текста, создавая вполне определенный коннотативный ореол, и составляют основу его образности. Отметим также, что мы оставляем в стороне такое существенное измерение художественного текста, как его художественность. Мы лишь полагаем, что оно связано с богатством системы образности, а в психологическом плане – скорее всего с когнитивной сложностью. Тексты «малохудожественные» будут скорее когнитивно простыми.
