Психолингвистика. Теория речевой деятельности - [16]
§ 4. Новейшее время
Уже в первые десятилетия XX в., задолго до «официального» оформления психолингвистики как науки (50-е гг. прошедшего столетия), внимание ученых к процессам речевой деятельности значительно возрастает, что связано не только с теоретическими потребностями ряда наук (прежде всего лингвистики, семиотики, психологии), но и с сугубо практическими социальными «нуждами»: происходящими в обществе расширением и видоизменением информации, со всеобщим обучением грамоте, с проблемами диагностики и лечения психических заболеваний, преодоления речевых нарушений и т. д. При этом на характер изучения речевой деятельности оказали существенное влияние различные направления развития научной мысли: функционализм, гештальт-психология, ассоционизм, бихевиоризм и др.
Основоположник лингвистики XX в., швейцарский ученый Фердинанд де Соссюр четко разграничивал собственно язык («langue») как абстрактную надындивидуальную систему, языковую способность («faculte du langage») как функцию индивида (обе эти категории он объединял в понятии langage, или речевой деятельности) и речь («parole») – индивидуальный акт, реализующий языковую способность через посредство языка как социальной системы. Система понятий, предложенная Ф. де Соссюром, нашла отражение в каноническом тексте его «Курса общей лингвистики», опубликованном уже после смерти автора (208, 293).
Дальнейшее развитие концепция Ф. де Соссюра получила в трудах известного отечественного лингвиста Л.В. Щербы (1880–1944), который ввел понятие «психофизиологической речевой организации индивида», являющейся, вместе с обусловленной ею речевой деятельностью, «социальным продуктом». Принципиально важной для отечественной психолингвистики является работа Л.В. Щербы «О трояком аспекте языковых явлений и эксперименте в языкознании» (263). В ней было предложено в качестве предмета лингвистики рассматривать следующие три аспекта языка.
Первый аспект – это речевая деятельность, под которой ученый понимал процессы говорения и понимания. При этом он отмечал, что процессы понимания, интерпретации знаков являются не менее активными, чем процессы произнесения звуков, говорения.
Вторым аспектом языка он считал языковую систему — прежде всего словарь и грамматику. «Правильно составленные словарь и грамматика должны исчерпывать знание данного языка», – указывал Л.В. Щерба (264, с. 214).
Третий аспект языковых явлений – языковой материал, т. е. «совокупность всего говоримого и понимаемого в определенной обстановке в ту или другую эпоху жизни данной общественной группы» (там же, с. 218).
Отношение между речевой деятельностью и языковым материалом Л.В.Щерба определял следующим образом. Речевая деятельность создает языковой материал. Языковая система выводится лингвистами из языкового материала. Речевая деятельность и производит языковой материал, и несет в себе изменение языковой системы. Тем самым все три аспекта языковых явлений тесно связаны друг с другом.
Индивидуальная языковая система связана с языковой системой, принадлежащей всему сообществу, через индивидуальную речевую систему (психофизиологическую речевую организацию). Поэтому представление отдельных индивидуумов о языковой системе несет на себе отпечаток личностного речевого опыта.
Л.В. Щерба ввел в науку важное с психологической точки зрения разграничение механизма (речевой организации человека) и процесса (речевой деятельности), а также процесса (речевой деятельности) и продукта (языкового материала). Говоря о «системе языка», Л. В. Щерба подчеркивал, что это «некая социальная ценность, нечто единое и общеобязательное для всех членов данной общественной группы, объективно данное в условиях жизни этой группы» (264, с. 24–25). По мнению А.А. Леонтьева, именно взгляды Л.В. Щербы оказали наиболее сильное влияние на психологическую и лингвистическую науку при возникновении отечественной школы психолингвистики (117, 131, 133).
В конце XIX – начале XX столетия в психологической науке было создано сразу несколько научных концепций и теорий, во многом обусловивших появление психолингвистики или создавших условия для ее возникновения.
Наиболее интересные для психолингвистики работы принадлежали психологам второго поколения этой школы. Так, в экспериментах О. Нимейера (310) было показано, что при восприятии предложения его грамматическая структура с самого начала воссоздается как единое целое, как гештальт. Но особенно важна идея, высказанная О. Дитрихом: «Не только язык, но и каждый отдельный акт речи и понимания речи не простая, но, напротив, крайне сложная психофизиологическая функция, и отсюда следует расчленение не только языка в целом, но прежде всего именно этих актов на различные слои, каждый из которых имеет свою относительную ценность в рамках каждого рассматриваемого случая» (288, р. 25–26). Следует отметить, что О. Дитрих еще в 1913 году (287) высказал мысль о необходимости особой научной дисциплины (он называл ее «психологией языка»), не совпадающей ни с собственно психологией, ни с лингвистикой.
Карл Бюлер (1878–1963) – представитель т. н. вюрцбургской психологической школы – в книге «Теория языка» (1934) акцентирует свое внимание на роли человека, особенностях его деятельности и ситуаций деятельности в понимании феномена «язык». «Трактовка языка как „инструмента“ или органона в терминологии Платона, – утверждает К. Бюлер, – не означает ничего другого, нежели рассмотрения его в отношении к тем, кто им пользуется и создает его».
