Психоаналитические теории личности - [8]

ТЕОРИИ ВНУТРИУТРОБНОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ

Гринейкр

Ведущий исследователь роли внутриутробного периода в развитии личности Гринейкр (33) весьма скромно оценивает свои воззрения, как немногим большее, чем размышления, основанные на экспериментальных и клинических наблюдениях. Она приходит к выводу, что конституция, пренатальный опыт, роды и обстановка непосредственно после рождения значимы в предрасположенности к тревоге. Первичная тревога, согласно Гринейкр, отличается от более поздней тревоги отсутствием психологического содержания и осознания. Гринейкр указывает на способность плода к широкому диапазону активности — передвижение, брыкание, вращение. На внешнюю стимуляцию плод реагирует увеличением активности, шум вблизи матери вызывает учащенное сердцебиение. Сантаг и Уоллис обнаружили, например, заметное увеличение активности плода в ответ на звонок в дверь (прим. 1)^[1]. Кроме того, плод может реагировать криком, если в матку попадает воздух. Все реакции на дискомфорт Гринейкр интерпретирует как доказательство существования некоего паттерна, наподобие тревоги, до рождения (прим. 2). Паттерн активируется родами и первым постнатальным опытом. Результатом сильных воздействий может стать предрасположенность к психологическим срывам в будущем.

Фодор

Фодор (20) считает влияние внутриутробного периода на развитие личности гораздо большим, чем Гринейкр, и его позиция далеко отстоит от других аналитиков. Он отводит исключительное место пренатальным условиям и родовой травме, видит в них биологическую основу, обусловливающую многие формы невротического поведения. Фодор заявляет, что Отто Ранк впервые сделал попытку «биологизировать» психоанализ, но отмежевывается от Ранка, объявляя свой подход клиническим, а его — философским. Аргументы Фодора основываются прежде всего на анализе фантазий и сновидений пациентов в процессе его частной практики — так называемых «пренатальных сновидений».

Внутриутробные сновидения, согласно Фодору, не всегда отражают состояние восторга: жизнь ребенка до рождения — не обязательно сплошное блаженство. Ребенок зависит от количества кислорода и пищевых веществ в крови матери, выведения из ее организма продуктов жизнедеятельности. Множество материнских несчастий способны нанести вред и ослабить организм ребенка перед рождением, являясь причиной начала постнатальной жизни с каким-либо недостатком. Существенную травму развивающемуся плоду наносят интенсивные половые сношения родителей, последствия которых прослеживаются в сновидениях в течение всей жизни.

В целях обоснования пренатальных переживаний Фодор вводит понятие «организмическое сознание», которое представляет глубочайший уровень психики — возможно, самую основу бессознательного. Он пытается отвести обвинения, что из-за отсутствия нервной связи между матерью и ребенком плод не может испытывать невзгоды при страданиях матери (прим. 3). Ключом к дилемме, по его утверждению, являются экспериментальные работы в области телепатии в Университете Дьюка. Фодор считает, что благодаря существованию телепатии легко понять целебное влияние нежных и здоровых чувств матери на психику плода и сходным образом возможно проследить нелюдимость нежеланного ребенка к «психической изоляции» в матке (прим. 4).

РОДОВАЯ ТРАВМА

Фрейд

Согласно Фрейду (23), впервые постулировавшему психологическое значение процесса рождения, организм при рождении переходит из относительно спокойного и мирного окружения в сокрушающую ситуацию. На новорожденного обрушивается поток стимулов, а он не обладает адекватным способом их переработки. Новорожденный не может использовать защитные механизмы, чтобы оградить себя и, следовательно, оказывается перевозбужденным. Эта первая опасная ситуация становится прототипом или моделью для более поздней тревоги. Связующим звеном является «отделение», которое при рождении носит чисто биологический характер, а позднее выражается в психологических и символических формах.

Ранк

Ранк (57) отличается от Фрейда тем, что отводит центральную роль в развитии личности родовой травме. Он рассматривает рождение как глубочайший шок на физиологическом и психологическом уровнях. Этот шок создает резервуар тревоги, порции которой освобождаются на протяжении всей жизни. Причина любых неврозов состоит в сильной тревоге при рождении, поздняя тревога может быть интерпретирована в ракурсе родовой тревоги — не просто как модели, а в качестве первоисточника. Отделение от матери представляет первичную травму, и последующие отделения любого рода приобретают травматическое качество. Например, кормление подразумевает отделение от груди, страх кастрации означает отделение пениса. Младенец действительно сознает отделение при рождении и формирует визуальный образ. Доказательством служит ужас перед женскими гениталиями, происхождение которого прослеживается к визуальным впечатлениям, полученным при рождении.

Согласно Ранку, любое наслаждение имеет в качестве конечной цели воссоздание внутриутробного первичного блаженства, рая, утраченного при рождении. Наибольшее удовольствие достигается посредством сексуального акта, который представляет собой символическое воссоединение с матерью. В сексуальном акте мужчина идентифицирует себя с пенисом и словно возвращается в материнскую матку, тогда как женщина получает удовольствие, идентифицируясь с ее собственным неродившимся ребенком. Препятствием к удовлетворению служит родовая тревога, сигналящая об опасности возвращения в материнское лоно.