Псевдоисторик Суворов и загадки Второй мировой войны - [22]

И нарком был совершенно прав. Советскими подлодками были обстреляны немецкие пароходы «Олива» и «Хельга Беге», потоплен немецкий «Больхейм», шведский «Фенрис» и эстонский «Кассари».

Поставленную задачу — блокада финского берега — флот не выполнил.

Пехота. На Финляндию наступало 6 армий: 7, 13, 15, 8, 9 и 14-я. Пять армий были финнами остановлены, причем благодаря не лучшему оружию, а превосходящему тактическому мастерству. Финны пропускали вперед советские войска, а затем заходили им в тыл, отсекали от коммуникаций, расчленяли и уничтожали их по частям.

Прорвала финские позиции только 7 — я армия, завалив трупами линию Маннергейма.

«Сначала Несколько часов била ваша артиллерия. Это был сущий ад, словно все черти разом повылезали из болот. Нам повезло — мы отсиделись в каземате, а от второго взвода, не успевшего покинуть траншею, осталось шесть человек, а потом цепями пошла ваша пехота. Она шла так густо… что мы не успевали перезаряжать ленты. Ствол раскалялся докрасна — ни одна, ни одна пуля не летела мимо цели! А ваши солдаты по штабелям трупов продолжали ползти вперед. Потом поднимались с винтовками. В полный рост с одними винтовками. Это безумие, это было дикое безумие. Наш унтер сказал: «Они чертовски храбрые парни, но у них там, наверху, кто-то определенно спятил» (Советско-финская война 1939–1940 гг. Минск, 1999. С. 134–135).

Стокгольмский корреспондент Джеймс Элридж писал:

«Без практики в лыжном деле и без особого опыта в спорте солдаты Красной Армии были вынуждены драться с силой, которая, в сущности, превосходила их в два раза. В самих сражениях финны могли выдвинуть армию больше русской. Это звучит парадоксально, но это правильно, так как колоссальная подвижность финнов делала возможным для них в проходивших боях концентрировать больше людей, чем это могли сделать русские. Это один, но самый важный момент войны…»

Руководство Красной Армии посылало в финские снега не обученных ходить на лыжах солдат. В окружение попала 44-я моторизованная дивизия, присланная с Украины. Не из Сибири, а почему-то с Украины — поскольку, по Суворову-Резуну, Красная Армия «действовала так, как не действовал никто и никогда». Поэтому, может быть, украинцы и были экипированы в шинели и хлопчатобумажные гимнастерки.

44-й дивизии удалось вырваться из окружения, но какой ценой! У противника осталось 37 советских танков — больше, чем было во всей финской армии перед войной. Прорвалась лишь половина личного состава, из них до 40 процентов — без оружия. А 163-я дивизия, на выручку которой была направлена эта 44-я, была почти полностью уничтожена. Финны потеряли 900 человек убитыми и 1770 ранеными, советские потери: 27 500 убитыми и замерзшими, 1300 пленными. Всего в двух наших дивизиях было потеряно 50 танков.

Служба тыла. Не хватало даже саперных ножниц для резки колючей проволоки — под финским огнем заграждения рубили лопатами, рвали гранатами, неся бессмысленные потери. И такое было даже на четвертом месяце войны.

Как были экипированы солдаты, лучше всего свидетельствуют цифры. Если вермахт при прорыве линии Мажино и последовавшем разгроме англо-французской коалиции потерял убитыми 27 074 человека, то в ходе советско-финляндской войны Красная Армия потеряла только обмороженными 13 213 человек и пропавшими без вести 17 520 (в основном раненые и потом замерзшие или прямо замерзшие). По болезням — главным образом из-за простудных заболеваний — было госпитализировано 53 тысячи человек.

Интересно, что мобилизованных в финскую армию почти никто не одевал. На запас одежды у финского министерства обороны просто не хватало средств. Финны воевали в домашних свитерах, теплых носках и своих дубленках. Красноармейцам же выдали обмотки, портянки, буденовки и хлопчатобумажную форму.

Лучше бы не выдавали, а разрешили бы воевать в домашних полушубках, потому как уставная войлочная одежда от холода не спасала. Б. П. Липатов в книге «Зимняя война» (М., 1996) пишет:

«Многим бойцам и командирам пришлось подолгу лежать в глубоком снегу под огнем противника, в снайперской засаде, в разведывательном секрете. Мороз сковывал тело, а малейшее движение вызывало стрельбу с финской стороны. Суконная и войлочная одежда и обувь часто промокали насквозь, обледеневали, стесняли движения. А в мокрой одежде на морозе боец переохлаждался, получал обморожения, простужался.

Больными и обмороженными войска потеряли людей не меньше, чем от огня противника… В обледеневшей одежде, в промокших валенках держались только на силе воли. Выручала старая уловка северян — намочить снаружи валенок и дать ему обмерзнуть, чтобы не промокал дальше. Но когда ледяной коркой покрывалась вся одежда, не то что воевать — двигаться было невозможно» (С. 41).

Разведка. Начав войну, руководители РККА не позаботились о разведке. К. А Мерецков, чья армия наступала на линию Маннергейма, писал:

«Перед началом войны я еще раз запросил разведку в Москве, но опять получил сведения, которые позднее не подтвердились, так как занизили реальную мощь линии Маннергейма. К сожалению, это создало многие трудности (Мерецков К. А На службе народу. С. 182).