Псарня - [7]
— А то мы не воевали, Георгич, — обиженно засопел Жека, — правда по принуждению и на другой стороне…
— Тогда лучше меня понимать должны — возврата к прошлому нет. Немцы у нас надежно окопались. На века… Так что завязывайте бухать, пока я вас не разогнал! Такого тепленького местечка хрен, где больше найдете. Яволь?
— Яволь, герр Георгич!
— Тогда тащите этого сопляка в интернат и по местам!
— Пошли, пацан! — Жека бесцеремонно толкнул Вовку в спину. — И не дергайся, от нас не сбежишь!
— Я иду, дяденька, иду, — послушно произнес мальчишка.
Сбежать от патруля не было действительно никакой возможности. Жека внимательно следил за каждым движением мальчишки. Да и второй — молчаливый полицай не спускал с Вовки глаз. По дороге к интернату Жека от нечего делать принялся расспрашивать Вовку:
— Слышь, пацан, а ты откедова такой нарисовался? Наша-то мелюзга уже давно по интернатам.
— Из Козюкино я, дяденька, — вновь выдал свою легенду Вовка.
— Козюкино, Козюкино… — задумался полицай. — Далековато же ты забрался! Чего понесло-то к нам?
— Бабка померла, кушать нечего было… А к вам я так, мимо шел… Люди, чай, помереть не дадут…
— Эх, пацан, ничего-то ты о людях не знаешь! Люди, они подчас хуже диких зверей… Как вот мы, например, — хохотнул Жека, — правда, Немтырь?
— Угу, — согласно кивнул головой второй полицай, молчащий всю дорогу и, по-видимому, по этой же причине заслуживший прозвище Немтырь.
— Ты, пацан, не бойся, — покровительственно хлопнул Вовку по шапке Жека. — Это мы так шутим — живого доведем.
«Как же, шутим, — подумал про себя мальчишка, наслышанный от партизан о зверствах полицаев Сычей, — с вами еще наши поквитаются!».
Интернат для детей неполноценных располагался в бывшей барской усадьбе, где и при Советах размещался районный детский дом. Территория интерната была огорожена высоким каменным забором, поверх которого тянулся ряд острых литых зубцов.
«Фуфло, — оценив наконечники, подумал Вовка, — только для понта туточки торчат. Вот если бы колючку поверх пустили, тогда было бы хуже».
Большие кованные ворота несшие следы сбитых «серпа и молота» — былое напоминание о старом Советском режиме, были заперты на большой висячий замок. Жека привычно направился к маленькой калиточке в стене, возле которой топтался обрюзгший старикан в порванной фуфайке, из многочисленных прорех в которой торчали серые клочья ваты. Левая нога старикана заканчивалась грубой деревянной культей-протезом, видимо изготовленной самим инвалидом.
— Здорово, Сильвер! — весело оскалился полицай. — Не сточил еще свою деревяшку?
— Здоровей видали! — надсадно кашляя, просипел старик. — Чего приперлись? Над старым инвалидом позубоскалить? Сильвером он меня прозвал, — брюзжал стрик, сверкая злобными колючими глазками из-под кустистых седых бровей, — а я, мать твою, эту ногу во славу Рейха потерял! За что и награду имею, и пенсию…
— Ладно бухтеть, старый! — и не подумал тушеваться Жека. — Я ж любя! Со всем уважением! Про твое героическое прошлое дюже наслышан…
— Тогда чего скалишси? — буркнул старик, доставая из кармана кисет с махоркой. — Или у тебя язык, что мое помело, — Сильвер взял прислоненную к стене метлу, — хорош только дерьмо грести?
— Ты это, дед, говори, да не заговаривайся! — разозлился полицай. — Я, чай, при исполнении!
— Вот исполняй, чего надобно, и уё! — не испугался калека. — Я на таких, как ты, быстро управу сыщу! Мне, ветерану Рейха, — старикан гордо распахнул фуфайку, под которой на застиранном мундире красовались планки наград для восточных народов, — всегда власти навстречу пойдут! А вот тебе — не уверен!
— Значит, жаловаться надумал, старый хрыч? — процедил сквозь зубы Жека.
— Ты лучше ко мне не лезь, — посоветовал полицаю старикан, сворачивая из газетки «козью ногу». — Хочешь по-хорошему — Миколай Романычем кличь, а не Сильвером.
— Лады, Миколай Романыч! — пошел на попятную Жека, поднося к самокрутке старика зажженную спичку. — Зайду вечером после патруля, мировую с тобой выпьем… Есть у меня четверть доброй горилки…
— Вот это другой разговор! — подобрел старик, пуская дым в воздух. — А то калеку кажный обидеть горазд. Чего к нам-то?
— Да вот, пацана притащили — шлялся по поселку без регистрации. Оформить надо, чтобы все чин-чинарем.
— Тащи его к Боровому, — сплюнув тягучую желтую слюну на снег, просипел старик, — он сегодня за главного.
— А Матюхин где? Неужто повысили?
— Дождёсси тут, — хрипло рассмеялся калека. — В окружное управление поехал. Говорят, новый указ по малолетним унтерменшам вышел, за личной подписью рейхсляйтера, с одобрения фюрера…
— Ого! — присвистнул полицай. — Серьезный указ…
— То-то и оно, — согласился старик, — что серьезный. В последний раз такая шумиха только по Генетической Директиве была, когда стерилизовать наших баб начали.
— Хорошо, что не всех подряд…
— Не к добру это, — буркнул старик. — Иди уж, веди своего побирушку. А ты смотри, — старик наклонился к Вовке, выпуская мальцу в лицо вонючий махорочный дым, — не фулюгань! Порядок — он прежне всего должон быть! Чай не при вшивых Советах живем, а в просвещенном Рейхе!
— Пошли, — Жека подтолкнул мальчишку к калитке.
История начинается в 70-х годах прошлого века, когда троица закадычных друзей-мальчишек на спор соглашается добыть настоящий человеческий череп. Поскольку в магазине искомую вещицу не купить, приятели отправляются на старое кладбище заброшенного в конце XIX века села Колываново, расположенного неподалеку от их родного поселка. Откуда ж им было знать, что облюбованная для археологических изысканий могила — последнее пристанище злобного колдуна, неупокоенный дух которого они пробуждают от вековой спячки.При создании обложки использовалась тема картины «Одиночество» Терри Гилльяма.
В семидесятых годах прошлого века в руки молодого ученого АН СССР Дмитрия Таранова случайно попадают обрывки черновиков Эйнштейна из спецхрана КГБ. Опираясь на них, Таранов разрабатывает собственную «теорию заимствования времени разумными биологическими организмами друг у друга» — теорию, действительно перевернувшую мир. Первые эксперименты начали проводиться над заключёнными, приговоренными к высшей мере наказания…
Вольф Путилов был рожден в мире, очень похожем на нашу Землю. Там есть такие же горы и континенты, моря и океаны. И живут там точно такие же люди.В их истории тоже была Вторая мировая война.Только там в этой войне победили нацисты.Вся планета находится под властью Тысячелетнего Рейха, у которого давно нет внешних врагов. А с врагами внутренними легко справляются специально обученные подразделения «Псов», куда набираются представители покоренных народов.Однажды нацисты из альтернативного мира придут на нашу Землю.
Не знаю, откуда у меня появилось желание халявы, но что оно есть — бесспорно. Наверное, оно в какой-то мере присуще каждому здравомыслящему человеку. Я, как один персонаж из довольно-таки известной книжки, который мечтал, что когда-нибудь он пойдет по улице и найдет свое счастье — толстый, набитый крупными купюрами кошелек. Кошелек я не нашел, но судьба подкинула мне на халяву такой чудный гамбит, что я до сих пор не могу прийти в себя. Жизнь моя перевернулась с ног на голову…
В этой альтернативной реальности сбылись самые безумные мечты Гитлера, Рейх одержал победу над СССР и завоевал весь мир, превратив порабощенных славян в новых янычар, цепных псов фюрера, «власовцев», карателей и полицаев. Их отнимают у матерей сразу после рождения, их дрессируют и натаскивают в спецшколах, с детства приучая к крови и беспрекословному исполнению любых, даже самых чудовищных приказов. Их удел – убивать, зверствовать и наводить ужас на «недочеловеков», утверждая на оккупированных территориях людоедский «новый порядок».
Заброшенные городища средневековых государств Приморья, разрушенные погребальные комплексы императоров и великих полководцев, "черные" археологи, "белые" археологи, полиция, местные бандиты и китайские триады, потомственный шаман и таинственный Шестнадцатый отдел ФСБ. Погони, перестрелки, гробница мольгольского хана, наполненная золотом, амулет Прародителя... И древний демон, которого обязательно нужно убить. Иначе он уничтожит мир. Иногда легенды оживают…
Цикл о фэнтезийных приключениях фракийского воина в эпоху римского императора Октавиана Августа. В первой новелле вас ожидает смертельная схватка варвара-гладиатора против античного зомби!!! В древнеримских декорациях, с боями на мечах, мистическими тайнами и черной магией Египта!!! Во второй события разворачиваются через несколько месяцев после "Красного песка". Судьба забрасывает Бесса на таинственный остров, где его ожидает немало опасностей. В третьей новелле со времени событий "Острова крылатого идола" прошло почти 10 лет.
Джордано шел вперед, к месту своей казни, выискивая в толпе собравшихся знакомое лицо. Черный камень, что он сжимал в руке, казался горячим, готовым вспыхнуть огнем. Встретившись взглядом со старым другом, Джордано незаметно выронил камень, который тут же был подобран мальчишкой, молнией пробежавшим мимо, а затем исчезнувшим среди сотен людей. Костер под ним вспыхнул и медленно разгорался. Люди ждали криков боли и страха, а он лишь смотрел в изумрудные глаза египтянина и видел в них не отражение души, а целый мир, творимый невидимыми монадами.
Начало семнадцатого века. В руки дочери князя Турчинова попадает медальон, владеть которым могут только избранные. Обладая даром от рождения и получив силу медальона, Даше предстоит стать первой среди равных, но хочет ли она этого? Неужели это ее судьба? Она сама этого еще не знает, но интриги уже плетутся и смертельно опасные игры уже втягивают ее в водоворот событий.
Совсем недавно студент-историк Алексей Артемьев вернулся из гламурного и коварного XVIII века, где он смог добыть мощнейший артефакт для таинственного мага графа Сен-Жермена. Правда, вернулся он оборотнем, и теперь угроза превратиться в кровожадного монстра стала его постоянным кошмаром. И вот Алексей снова отправляется в путешествие во времени, выполняя задание графа Сен-Жермена. Ему предстоит найти Либерию — таинственную библиотеку Ивана Грозного в Москве начала XVII века. В это Смутное и жестокое время даже выжить непросто, а Алексею предстоит и найти нужную книгу, и обрести друзей и возлюбленную, и справиться со своим внутренним зверем.
Писательница из Орла Юлия Мельникова создала поистине неожиданное произведение — роман «Львів самотніх сердець», который вышел на украинском языке более, чем в тысяче километров от ее родного города. Книга, главным героем которой стал еврейский лже-мессия, реформатор и бунтарь Шабтай Цви полна не только мистических сюжетов и смыслов, но и является весьма ценной с точки зрения истории. По словам самой писательницы, «Львив» примерно на 70 % — достоверен.
После долгих лет ужаса и террора в Альбионе настал Золотой век, эпоха мира и процветания. Страной правит королева Глориана, чья империя охватывает большую часть известного мира. Ее любят подданные, перед ней преклоняются иностранные послы, но чудовищное прошлое не отпускает ее, и призрак правления ее отца, безумного короля Герна, незримо витает над совершенной страной, отравляя страхом все вокруг.Хрупкое равновесие мира поддерживает канцлер королевы, творец новой просвещенной эпохи лорд Монфалькон. Он еще не знает, что, допустив лишь одну ошибку, приведет в действие зловещий план, способный погрузить Альбион в хаос и отчаяние, не подозревает, что сплетенная им изысканная паутина интриг и шпионажа вскоре обернется против государства, а его самый блестящий шпион, капитан Квайр, злодей без страха и упрека, пойдет против собственного хозяина.
Самые смелые мечты Адольфа Гитлера о мировом господстве Третьего Рейха сбылись в одном из альтернативных миров. Тысячелетний Рейх окутал своей паутиной весь земной шар. Бывшие некогда великими державы теперь лишь провинции Великой Германии, а их народы влачат жалкое существование бесправных унтерменшей. В этой вселенной у Тысячелетнего Рейха нет больше внешних врагов, а враги внутренние уничтожаются с помощью специально тренированных подразделений «Псов», набираемых из числа покоренных славян. «Псы» выполняют функции полиции и карательных отрядов в провинциях Новой Германии.
Самые смелые мечты Адольфа Гитлера о мировом господстве Третьего Рейха сбылись в одном из альтернативных миров. Тысячелетний Рейх окутал своей паутиной весь земной шар. Бывшие некогда великими державы теперь лишь провинции Великой Германии, а их народы влачат жалкое существование бесправных унтерменшей. В этой вселенной у Тысячелетнего Рейха нет больше внешних врагов, а враги внутренние уничтожаются с помощью специально тренированных подразделений «Псов», набираемых из числа покоренных славян.