Псалмы. Читаем вместе - [21]

Восьмой псалом вполне можно назвать одой.

В одах поэты прославляют великие события или отдельных царственных, именитых особ. И у пророка родились замечательные, возвышающие строки – с особым, тёплым чувством переживания Бога как самого близкого Друга: Господи, Господь наш, яко чудно имя Твое по всей земли, яко взятся великолепие Твое превыше небес (2).

Давид произносит не просто «Господь!», а «Господи!». Это душа взывает к Богу с любовью, благодарностью. Обращение повторяется: Господи, Господь наш, – и мы воспринимаем это как свидетельство избытка чувств, соединяющих пророка с Создателем.

В псалме не говорится, как чуден Господь, тут звучит иначе: яко чудно имя Твое по всей земли. Человеческий разум обязательно должен назвать, определить то, к чему обращено его внимание, мысль. Имя даёт нам возможность приблизиться к пониманию смысла, сущности того, с чем мы сталкиваемся.

Бог сотворил мир «добро зело» (Быт. 1, 31). На первых страницах Библии мы читаем, что каждый день творения завершался Божественной оценкой: это хорошо (см. Быт. 1: 10, 12 и т. д.). Всё созданное Господом имело высочайшее предназначение – и его невозможно измерить никакими сиюминутными, преходящими мерками.

В раю Господь повелел Адаму назвать растения, животных, всё творение Божие. Прозревая суть каждого, Адам давал им имена.

Благодарная душа человека ищет имя Бога, чтобы через него приблизиться к Творцу, вступить в живое общение с Ним. Но имя Божие не сравнимо ни с чем – ни в видимом, ни в невидимом мире. Оно чудно – и неизреченно.

Из Ветхого Завета нам известно: имя Божие таинственно запечатлевалось на священных одеждах и камнях. Один раз в год первосвященник входил в Святое Святых и произносил его от лица всех молящихся. Но имя Бога всё-таки оставалось недоступно для слуха людей, а тем более – для понимания.

Имея даже самые высокие способности, мы не можем дать полное определение Богу. Поэтому в Священном Писании, у богословов, святых встречается множество имён: Бог Сущий, Всемогущий, Воинств (Саваоф). Всего больше сотни.

Господа нашего Иисуса Христа древний пророк именовал Еммануил – «с нами Бог» (Ис. 7: 14), а мы называем – Словом. На первых страницах Евангелия сказано: прежде чем Пресвятая Дева зачала Спасителя, Архангел Гавриил говорил Ей: «…родишь Сына, и наречёшь Ему имя: Иисус. Он будет велик и наречётся Сыном Всевышнего…» (Лк. 1: 31–32).

И праведному Иосифу, когда он увидел Пречистую Деву непраздной и хотел расстаться с Ней, Архангел сказал: «…не бойся принять Марию, жену твою, ибо родившееся в Ней есть от Духа Святого; родит же Сына, и наречёшь Ему имя Иисус, ибо Он спасёт людей Своих от грехов их» (Мф. 1: 20–21).

Эти новые имена Божии открыты нам свыше – Самим Христом. А в день Крещения Господня человеку был явлен Бог Троица – Отец, Сын, Дух Святой.

Апостол Пётр стал свидетелем Преображения Спасителя. Он писал, что Господь «принял от Бога Отца честь и славу, когда от велелепной славы принёсся к Нему такой глас: Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Моё благоволение. И этот глас, принёсшийся с небес, мы слышали, будучи с Ним на святой горе» (2 Пет. 1: 17–18).

Когда нам даётся благодать, мы в сокровенности сердца тоже называем Бога именами, которые Дух Святой полагает в наши сердца. И через имя выражаем своё молитвенное обращение к Небесному Отцу.

Чудно имя Божие по всей земле. Земля обращена челом к небесам – и жаждет знать его. Это познание открывается всем, а не только отдельному народу или человеку. Но одним людям оно необходимо, а другие, как говорил апостол Павел, посчитали его не обязательным – и сосредоточили ум на тварном мире (см. Рим. 1: 21–24). Отказались от благодати, стали ей чужды.

Богатство высоких переживаний доступно человеку и особенно – Церкви: взятся (вознеслось) великолепие Твое превыше небес. Истоки этого богатства – в неземной природе, поэтому Сам Господь посылал людям ангелов, архангелов, пророков, чтобы открыть нам такую возможность.

Великолепие Божие временами как бы прячется за облаками. Но бывают моменты, когда небесная красота полностью раскрывается. Тогда человек изумляется тому, как прекрасен и неизмерим мир. Но великолепие имени Бога и Его Самого – превыше небес.

Апостол Павел был взят на третье небо: «восхищен в рай и слышал неизреченные слова, которых человеку невозможно пересказать» (2 Кор. 12: 4). Об этом же великолепии говорит пророк Давид. Сферы разумных Божественных небес открывают нам только малую толику своей красоты. Соприкоснуться с ней можно чистым сердцем и умным зрением. И в этих словах псалма присутствует высокое богословие, благодатное переживание Бога и Его имени.

В величайшем откровении человеку даётся возможность постичь – непостижимое: Из уст младенец и ссущих совершил еси хвалу, враг Твоих ради, еже разрушити врага и местника (3).

Тут от высших сфер мысль пророка вдруг переходит к тому, что близко каждому человеку:

великолепие превыше небес могут выразить младенцы – правдиво, искренне. Причём самые маленькие, которых ещё не отняли от груди матери. Они не ходят, не владеют речью, но их чистая душа способна отражать чудо жизни.