Прыжок в прошлое - [18]

– В самом деле печальная история. Сегодня у нас обедает мой кузен, преподобный Ледбьюри. Вы должны описать ему отвратительного человека, совершившего это преступление. К сожалению, в наши дни Дербишир наводнен разбойниками, грабителями и всяческими негодяями. И тем не менее, как говорит преподобный Ледбьюри, мы не должны в страхе сидеть по домам, пусть даже в стране совершается так много зла. Могу я спросить, вы брат и сестра?

– Нет! – почти в один голос воскликнули Питер и Кэйт.

– Мистрис Кэйт и мастер Питер кузены, – поторопился сказать Гидеон.

– Понятно. И где же живут ваши семьи?

Гидеон и дети переглянулись от неожиданного вопроса.

– Наши поместья в Германии, около Франкфурта, а также на севере Шотландии, – пробормотал Питер, решив представиться на всякий случай богатым.

– У меня есть родные в Шотландии, – сказала миссис Бинг. – Возможно, мне известно и ваше поместье. Как называется самый ближний город?

– Он называется… – в легкой панике ответил Питер, – Глэнадарри.

Он очень надеялся, что такого города нет и в помине!

– Нет, не знаю. Жаль, что здесь нет полковника Бинга – он бы с радостью побеседовал с вами по-немецки. У него большие способности к языкам.

– Да, жаль, – сказал Питер с облегчением.

От дальнейших расспросов их спас маленький Джек Бинг, которому наскучили все эти разговоры.

Малыш попытался повторить игру Питера с мячом. Он подбросил мяч слишком высоко и попал в окно. Стекло не разбилось, а мяч поймал высокий черноволосый мальчик, появившийся из-за дома.

– Если ты будешь разбивать стекла, придет палач Джек Кетч и заберет тебя, – протяжно сказал высокий мальчик и изобразил петлю: сжав свою шею обеими руками, он стал хрипло дышать, потом вывалил язык и закатил глаза так, что были видны только белки. Джек подбежал к маме и уткнул голову в ее длинную шуршащую юбку, а черноволосый мальчик расхохотался. Питеру мальчишка сразу не понравился, но нужно признать, что удушение он изобразил очень похоже.

– Дурная шутка, Сидни. Разбить окно – это серьезный проступок. Очень хорошо, что ты не учишь этому Джека. – Миссис Бинг обернулась к Гидеону. – Но все же подобное наказание было бы чрезмерно жестоким, вы согласны, мистер Сеймур?

– Да, мадам, хотя я видел многих негодяев, повешенных в Тибурне и за менее серьезные преступления.

– Я вижу, вы откровенны в разговоре, мистер Сеймур. Это качество может оказаться очень ценным, когда вы будете помогать в поместье в отсутствие полковника. Мой брат Ричард пишет, что вы надежны, находчивы и внушаете людям доверие. Я рада воспользоваться его советом и предлагаю вам здесь служить. Вы можете обсудить вопрос об оплате с преподобным Ледбьюри. Как я понимаю, вы готовы немедленно приступить к своим обязанностям?

– Готов, мадам. Я вам очень благодарен. – Лицо Гидеона расплылось в широкой улыбке, и он схватил сзади руку Питера и сжал ее от радости. Должно быть, ему действительно нужна эта работа, подумал Питер.

Миссис Бинг открыла сумочку, сшитую из того же шелка, что и платье, вынула оттуда письмо с восковой печатью и протянула Гидеону.

– Вот письмо. Оно прибыло только вчера. Гидеон принял письмо с легким поклоном и положил в карман.

– Выходит, вы часто бывали в Тибурне, мистер Сеймур?

– Лорд Льюксон, мой прежний хозяин, никогда не пропускал день повешения. Он говорил, что при виде умирающего человека острее ощущаешь себя живым. Лорд Льюксон брал места под навесом, моим же делом было исполнять желания его многочисленных гостей. Французский повар лорда Честерфилда подавал всей компании сладости и прекрасное вино.

– Очаровательно! Боюсь, в Бэйкуэлле вы не увидите ничего столь волнительного. Мы здесь живем очень мирно, для некоторых – даже слишком мирно. – Она встретилась взглядом с Сидни.

– Хотелось бы мне, мадам, больше никогда в жизни не видеть Тибурна, – ответил Гидеон.

– Тогда, надеюсь, вы и не увидите, – произнесла достопочтенная миссис Бинг.

Снова обратившись к Питеру и Кэйт, она сказала:

– Я была бы рада, если бы вы пожили в Бэслоу-Холле, послав в Лондон своему дяде весть о своем пребывании здесь. Однако послезавтра преподобный Ледбьюри везет Джека и Сидни к моему брату Ричарду, который живет в чудесном месте, в Линкольн-Инн-Филдс. Вы можете отправиться в Лондон вместе с ними. В карете хватит места для шестерых.

– О, спасибо! – воскликнула Кэйт. – Так здорово! Да, пожалуйста!

– Это просто блестяще! – выпалил Питер, но, увидев выражение лица миссис Бинг, добавил: – Я имею в виду, мы так благодарны вам за ваше милостивое предложение… отвезти нас.

После этой фразы миссис Бинг задумалась, из какой же части Шотландии происходят эти дети.

– Что ж, вот все и устроилось, – сказала она. – Я сообщу преподобному Ледбьюри еще о двух пассажирах.

– Мама, – перебил ее Сидни. – Если во время нашего пребывания у дяди Ричарда будет такой день повешения, я мог бы попросить преподобного Ледбьюри повести меня в Тибурн?

– Нет, Сидни, я запрещаю тебе делать подобные вещи.

Миссис Бинг приказала Ханне приготовить для гостей комнаты и подать им легкий ужин. Ливрейный лакей в туго завитом белом парике провел Питера и Кэйт через вестибюль в столовую, отделанную добротными дубовыми панелями. Лакей встал в сторонке, готовый к услугам. Ни Питер, ни Кэйт не могли сообразить, полагается ли им с ним разговаривать. Кэйт пыталась улыбнуться лакею, но он уставился на что-то позади нее. Дети сидели в полном молчании. Вскоре появилась кухонная служанка в накрахмаленном белом переднике поверх поношенного серого платья. Она несла серебряный поднос, уставленный блюдами. Кэйт не могла не заметить, что служанке определенно не мешало бы помыться. Когда та наклонилась, ставя перед ними еду, Кэйт увидела черную полоску грязи на ее воротничке. Питер и Кэйт молча сидели, ощущая какую-то неловкость: им было непонятно, то ли самим положить себе еду, то ли ждать, когда их обслужат. На столе стояли чаша с дымящейся капустой, пирог с золотистой корочкой и красивое китайское блюдо, наверное, с тушеным мясом – в сероватом бульоне колыхались куски чего-то бледно-серого. Когда Питер заметил в бульоне островки застывшего жира, он взял кусок пирога. Подошел лакей, взял тяжелый половник и обратился к Кэйт: