Прыжок в ледяную воду - [19]

  Когда я об этом узнал, я был потрясен и ошарашен! Не тем, что люди идут на преступление, - в конце концов, преступников всегда в нашей стране хватало, - а тем, что общество не обращает на это внимания. Если человек убивает другого человека при помощи ножа, ему дают 10 лет тюрьмы. А вот если негодяй в подвале, в каком-то крысятнике, гадюшнике производит некачественный продукт и лишает здоровья, а может быть, и жизни тысячи детей, взрослых людей, к этому негодяю применяют только административное наказание! Здесь тоже убийство, но виновников за это не наказывают. Меня это удивило до глубины души. Мне захотелось защитить другие продукты, и не только российские, от подделок. Мой метод прошел испытание на самом сложном продукте, чаще всего подделываемом в России. Я подумал, если уж нам удалось защитить водку, то майонез тоже сможем. Свой опыт мы успешно перенесли на 107 предприятий, и ровно через год на прилавках магазинов появилось более 500 видов продукции с моим изображением.

  Судьба меня свела с Игорем Лацановским, с которым я дружу до сих пор. У него было 5 заводов по производству безалкогольных напитков. Мощный, солидный предприниматель, порядочнейший человек и настоящий друг. Познакомившись со мной, Игорь загорелся идеей выпускать под торговой маркой «Довгань» безалкогольные вкусные напитки. В то время квас выпускался только на розлив из бочки, он хранился очень недолго. И вот мы с Игорем вместе родили идею производства древнейшего русского напитка «Квас Довгань» в пластиковых бутылках. До нас, повторяю, этого никто не делал! Игорю удалось создать абсолютно натуральный квас без консервантов, без химии, квас, который должен был храниться 6 месяцев! Его завод до сих пор выпускает этот квас под другой торговой маркой.

  Продукт был создан из натуральных ингредиентов, которые имеют свойство бродить, а при брожении выделяется в больших количествах углекислый газ. И когда этого углекислого газа становится в бутылке очень много, бутылка взрывается, как граната. Мы так торопились выпустить суперпродукт, что не до конца отработали технологию хранения, стабилизации нашего кваса. Завод начал работать в полную мощность. Дело было летом, жара, а когда тепло, то натуральные продукты бродят еще быстрее. По закону подлости в самый неподходящий момент наш квас начал взрываться, принося нам огромные убытки, неприятности, в то время он хорошенечко «подмочил» нашу репутацию.

  Один наш дистрибьютор купил новую машину. Бросив на заднее сиденье бутылку с квасом, счастливый, в новом костюме и белой рубашке, он мчался на очень важную деловую встречу. Но вот бутылка с квасом взрывается, наш друг с перепугу съезжает в кювет, слава Богу, он не пострадал! Он отошел от шока и позвонил нам в офис, в этот же день раздается еще один неприятный звонок. В Нижнем Новгороде наши друзья открывают новый супермаркет, до торжественного открытия у них остается 3 часа. И здесь, на нашу и их беду, начинают одна за другой взрываться бутылки с нашим квасом. Белые потолки мгновенно превратились в коричневые. Настроение у всех испорченное, срочно начали все отмывать, приводить в порядок, и, чтобы не отменять торжественное открытие, владельцы магазина назначили специального человека, который незаметно для посетителей подходил к бутылкам кваса, потихонечку выносил их из помещения. Силу взрывов нашего нового напитка мы испытали и у себя в офисе. Однажды в столовке рванула одна из «квасных бомб».

  Был уже 1998 год, на горизонте маячил кризис, дефолт. Но третье мое разорение связано в большей степени не с общим дефолтом, конечно, это сыграло ключевую роль. А главная причина разорения была в глупости, которую я допустил в своей жизни. Мой партнер и надежный друг Александр Коновалов в этот момент успешно работал за границей, развивал производство и дистрибуцию нашей продукции, и не только водки. В этот момент судьба свела меня с одним банкиром. Может быть, это вам покажется глупым и наивным, но я болел одной идеей, идеей конкуренции с западными компаниями. Я прекрасно понимал мощь «Nestle», «Unilever», «Procter&Gamble», я видел их заводы в Америке, Европе.

  Я понимал, что у них многомиллиардные обороты, за ними стоят крупнейшие мировые банки, а российскому производителю получить кредит в несколько миллиардов под маленький процент тогда было просто невозможно. А им это доступно. Они накапливали опыт и мощь столетиями, они разбогатели на Первой и Второй мировых войнах. А мы, российские предприниматели, пережившие уже три дефолта, три реформы за последние 10 лет, не имеющие поддержки ни у государства, ни у банков. Мы выглядели по сравнению с этими транснациональными корпорациями, просто детьми. Но именно это нереальное соотношение сил и вдохновляло меня на борьбу. Меня никто не понимал. Мои коллеги, друзья говорили мне: «Ты сумасшедший! Зарабатывай деньги и живи спокойно, богатей!» Но мне было очень важно, чтобы рабочие места оставались в России. Я знал, что российские продукты намного вкуснее и качественнее! А их вместе с рабочими местами уничтожают иностранные захватчики. Рассказывая об этом, я выглядел этаким героем-идеалистом, я действительно на каждом углу кричал: «Покупайте российскую продукцию!» И это не было дешевым приемом коммерсанта, который хотел на национальной идее заработать дополнительную прибыль, это действительно была моя вера. Как я ни старался, я не мог в своем окружении найти поддержки.