Прыжок тигра - [14]

Те, кого Максим встретил в гостинице, на первый взгляд ничем не отличались от обычных людей. Взгляд только у них – что у мужиков, что у женщин – странный, просветленно-остановившийся, да одежда у теток соответствующая: длинные юбки, бесформенные мышиного цвета кофточки, а венчают эту конструкцию разномастные платочки. В остальном люди как люди – ни цепей, ни вериг, ни посохов. Из узкого, как бойница, окна комнаты Максим с самого рассвета осматривал двор. Пока ничего, что могло подтвердить слова Риммы Михайловны, не происходило. Во дворе не было никого, впрочем, невдалеке виднелся основательный забор – сектор обзора здесь был неудобный. Но все равно – бабка, действительно, преувеличивает или на старости лет стала бредить наяву. Впрочем, желание пожилого человека жить в своем, честно заработанном доме, понятно. Вот и смешалось все у нее в голове… Хотя чего гадать, надо самому пойти и посмотреть. Вчера вечером, вернее, ночью, заспанная тетенька на ресепшен, отдавая новому «паломнику» ключ от номера, говорила что-то про завтрак. Для начала неплохо было бы как следует подкрепиться, экскурсия и осмотр достопримечательностей подождут.

В номере было очень чисто, обстановка самая простая – кровать, тумбочка, на ней ночник, окно закрывают белые занавески. В коридоре шкаф, напротив – дверь в санузел. Телевизор в номере отсутствует, телефон тоже. Максим вспомнил, что в холле он ночью видел объявление с просьбой не пользоваться на территории скита мобильной связью. «Здесь что, как театре? Или в кино?» – Максим покрутил свой мобильник в пальцах. Звонка он все равно не ждал, но мало ли, всякое бывает. Убрал телефон в карман рюкзака, вышел в коридор и спустился на первый этаж. Вокруг порядок, чистота, и подозрительно тихо, словно все постояльцы гостиницы спали или вымерли одновременно.

– Поздно вы как, – вместо приветствия заявила недовольно бесцветная, как личинка, сотрудница службы по приему гостей, покачала головой и поправила белый, с вкраплениями серебристых ниток платок на голове.

– Почему – поздно? – не понял Максим, но ответа не дождался.

– Опоздали вы, – проворчала она и вдруг, как почуявший дичь спаниель, вскочила и вытянулась в полный рост. От запаха близкой добычи у женщины даже подрагивал кончик носа и раздувались ноздри.

Максим обернулся. У одного из окон он увидел закутанный в цветные тряпки воздушный шар. Вернее, не шар, а убежавшее из квашни тесто. Бесформенному комку стало тяжело катиться по ровной поверхности, и он остановился, чтобы передохнуть. А заодно и позавтракать – в одной руке у неприлично жирной тетки Максим разглядел слойку с вареньем, в другой она держала картонный пакет со сливками.

– Вы бы воздержались, сестра, от скоромного, постный день все же! – с яростью и смирением одновременно выкрикнула служащая гостиницы.

– Я знаю, а мне батюшка разрешил! У меня болит желудочек, потому что в нем гастритик. Мне надо пить сливочки, чтобы желудочек не болел, я должна лечить гастритик, – после оглашения своего диагноза тетенька затолкала в рот остатки слойки, влила туда же нехилую порцию сливок и аккуратно положила пустой пакетик в мусорное ведро. И, задрав нос, прошествовала мимо обалдевшего Максима к выходу. Хлопнула дверью и исчезла из виду.

«Это она что – серьезно?» – Максим проводил взглядом обладательницу гастритика. Женщина за стойкой тяжело вздохнула, перекрестилась и уткнулась в стоящий перед ней монитор.

– Простите, – пришел в себя Максим, – я хотел спросить…

– Да? – сказано это было тоном, исключающим дальнейший диалог, но Максим сделал вид, что ничего не понял.

– Я про вон то объявление, про мобильник… – договорить ему не дали. Превосходно обученная «сестра» поняла с полуслова.

– Сотовая связь – это бесовское, – отрезала она, – батюшка не благословил.

«А компьютер?» – едва не сорвался с языка вопрос. Но вместо этого Максим попятился, словно в испуге, и благоговейно произнес:

– Извините. – Еще он хотел спросить, где тут можно поесть, но передумал. Сам разберется, по запаху найдет. Времени в обрез, надо и по окрестностям прогуляться, и с директором сегодня же поговорить. Как его зовут-то хоть, Римма Михайловна не сказала, а спросить ее Максим забыл. Он снова посмотрел еще раз на объявление о запрете сотовой связи и прочитал под ним набранную мелким шрифтом подпись: «Гузиков Ф. М., генеральный директор». Вот и познакомились.

Скит не просто находился рядом с домом престарелых, у него с богоугодным заведением был общий забор. Старинный красный кирпич несколько раз пытались закрасить, Максиму удалось рассмотреть несколько разноцветных слоев. Но время брало свое, краска облезала, и из-под нее проступал истинный цвет – темно-красный, с серыми швами раствора. Вплотную к кирпичной стене примыкали бетонные плиты, их череда уходила влево и шагов через сто делала поворот. Вся территория богадельни представляла собой замкнутое пространство, выход, он же вход был только один. И тщательно охранялся – ворота сторожил сонный охранник в стеклянной будке и такой же сонный ротвейлер на цепи рядом. Максим двинулся вдоль двухэтажного здания гостиницы с нежно-оранжевого цвета фасадом. Очень приятный цвет, неяркий и успокаивающий одновременно, рядом «перекладина» к букве «П», второй корпус, брат-близнец первого. В центре огромная клумба с первыми весенними цветами и небольшой скверик. Серые стены третьего корпуса хорошо просматривались за зазеленевшими березами и тополями. Максим прошел по чистой дорожке, вымощенной битым кирпичом, до старой, с треснувшим стволом липы. Дальше путь преграждал еще один забор – закрепленные на столбах секции «рабицы» отгораживали серый корпус по всей его длине от остальной территории. «Что у них там – лепрозорий?» Но за забором ни души, на окнах первого этажа решетки, входная дверь наглухо закрыта. Неожиданно сетка закончилась, за ней, в сторону мрачного здания уходила асфальтовая дорожка. А у торцевой стены корпуса Максим разглядел несколько припаркованных иномарок. В общем-то, ничего необычного – ну, машины, ну стоят, ну нет рядом никого. Так обычное же дело – персонал на работу приехал или обеспеченные паломники своих железных «лошадок» в платное стойло загнали.