Прозрение - [17]

В том, что Люсинда машина не только хорошая, но и капризная, с норовом, лишний раз убедился Имант Ардонис, когда решил просчитать, каким запасом прочности обладает ствол гигантской шахты, нисходящей от подводного города Акватауна в глубь земли.

Введя задачу в кодирующее устройство, Имант Ардонис присел к столу.

Мимо несколько раз прошел Артур Барк, неприятный молодой человек с оловянными глазами.

Нового сотрудника Имант недолюбливал. Неприязнь зародилась в первый же день, когда доктор Ленц привел к нему в кабинет черноволосого крепыша и отрекомендовал его как специалиста по нейтринным пучкам. Было это вскоре после взрыва в лаборатории, случившегося ночью, когда установки обслуживались автоматами.

- Где ответ? - спросил Ардонис, нагнувшись к переговорной мембране.

Тотчас из щели дешифратора вылетела лента.

"Дважды одну задачу Люсинда не решает", - прочел Ардонис.

- Люсинда, ты что-то путаешь, - попытался разъяснить Ардонис. Задачу о глубинной шахте никто тут не мог решать, кроме меня.

"Люсинда никогда не путает", - лаконично сообщила лента.

Ответ машины, которого он с трудом добился, поразил Ардониса: все гигантское подводное сооружение висело на волоске.

Несмотря на свой скверный характер, Люсинда не могла солгать в расчетах, выдать не те цифры.

Прихватив с собой ленту, Ардонис решил немедленно отправить сведения в Центр. О том, что угрожает Акватауну, в Центре должны узнать. Предотвратить катастрофу возможно. Подводники должны принять срочные меры. Либо должен быть увеличен запас прочности защитных конструкций, либо работы следует сразу прекратить. Первое решение, конечно, влетит в копеечку, но разве можно считаться с копеечками, когда дело идет о жизни тысяч людей? Но что ответят из Центра? Обдумывая запрос, Имант Ардонис вышел из лаборатории и столкнулся с доном Базилио.

После смерти Гуго Ленца кот поскучнел. Он бродил из комнаты в комнату, разыскивая прежнего хозяина, и всех сотрудников обходил стороной. Блюдце с молоком оставалось нетронутым. Чем питался кот, было неизвестно. Артур Барк уверял, что дон Базилио глотает кварки.

В пути Имант Ардонис намного поостыл. Он подумал, что в Центре начнутся неизбежные расспросы: где Ардонис взял исходную информацию для расчетов? Чего доброго, начнут его перепроверять, приступят к расследованию. Нет уж, ему важно получить окончательный результат и потом обо всем информировать Центр.

Ведь кто-то из физиков уже догадался просчитать с помощью Люсинды задачу об устойчивости Акватауна? (История сама по себе достаточно темная.) Не сообщил же Ардонис сразу о результатах в Центр? Значит, можно и сейчас не торопиться.

Он не станет хранить под спудом результаты, сообщенные Люсиндой. Но и спешить не намерен.

Сделать можно так: написать в Центр подробное письмо, привести все расчеты по Акватауну. Пока в Центре письмо изучают, тут, в Оливии, все пойдет своим чередом...

После смерти Гуго Рина жила словно во сне. Видно было, что молодая женщина живет какой-то своей, внутренней жизнью и ни до кого ей нет дела.

В последние дни Рина сильно привязалась к Робину, общество которого могло ей, кажется, вполне заменить человеческое. Быть может, причины симпатии коренились в том, что Робин в Гуго "души не чаял", если позволительно так выразиться о роботе. Несколько лет назад, когда Робин было по ошибке схватился за оголенный провод, Гуго спас его, разобрав и снова собрав "по косточкам". А инстинкт самосохранения у Робина был выражен достаточно сильно.

И теперь Робин стал для Рины как бы связующим звеном между нею и Гуго. Робин столько мог бы рассказать ей об умершем! Однако лишнее слово надо было вытаскивать из Робина клещами: он не отличался болтливостью, как некоторые роботы его класса. Долгими июльскими вечерами Рина расспрашивала Робина о покойном. И все время женщина не могла отделаться от мысли, что Робин чего-то недоговаривает. Однако заставить Робина проболтаться было невозможно.

Страна бурлила. Только после смерти Гуго стало ясно, насколько он был популярен. Столица потрясалась манифестациями. На военных заводах Вальнертона бастовали рабочие. Люди требовали разыскать и наказать убийцу. Надо сказать, что в данном случае требования манифестантов совпадали с самым сокровенным желанием шефа полиции, а такое случается нечасто. Таинственный распространитель тюльпанов не отмерил шефу полиции никакого определенного срока. Кто скажет, сколько ему, Арно Кампу, осталось? Быть может, он доживает последние дни?

Полученный по почте тюльпан торопил Арно Кампа, и он снова и снова нетерпеливо подталкивал гигантский маховик расследования, который и без того вертелся достаточно бойко.

Вызванная к 11 утра Рина Ленц появилась в приемной.

Препровожденная Жюлем в кабинет, она присела на краешек кресла, того самого, в котором не так давно сидел растерянный Гуго Ленц, принесший в полицию пакет, сулящий ему смерть.

Свой персональный тюльпан Арно Камп держал в ящике письменного стола. Акции Кампа с получением цветка смерти упали чрезвычайно низко: даже президент позволил себе на каком-то банкете заметить, чего, мол, требовать от шефа полиции, когда его самого шантажируют.