Прозрачность - [8]

Шрифт
Интервал

V

ФУГА

Пышные угрозы

Сулицы тугой,

Осыпая розы,

Гонят сонм нагой;

Машут девы-птицы

Тирсами в погоне;

С гор сатиры скачут

В резвости вакхальной.


Вейтесь, плющ и лозы!

Вижу сонм другой:

Спугнутых менад

Ввысь сатиры гонят,

И под их ногой

Умирают розы.

Плющ и виноград

Тирсы тяжко клонят…

Беглые зарницы

Тускло в сонном лоне

Лунной мглы маячат:

Промелькнут на юг

С севера небес -

И на полдень вдруг

В заводи зеркальной,

Дрогнув, свет блеснет…


К солнцу рвется сад,

Где свой сев уронят

Духи вешних чар,

Страстной пылью вея:

Тесен вертоград,

Стебли стебли клонят…

Творческий пожар

В вечность мчит Идея.

И за кругом круг

Солнечных чудес

Следом жарких дуг

Обращают, блеща,

Сферы - и клубятся

Сны миров толпою;

В вечность не уснет

Огнеокий бред..


Взвейте светоч яр!

В славу Прометея

Смоляной пожар,

По ветру лелея,

В бешенстве погони

Мчат Афин эфебы

Чрез уснувший луг,

Чрез священный лес…

В сумраках Округ,

День мгновенный меща,

Зарева дробятся…


Гулкою тропою

Мчат любимцы Гебы

Дар святой, и в пене

Огненосцы - кони…

Свет умрет, гоним,-

Вспыхнет свет за ним

В солнцеокой смене…

Кто из вас спасет

Веющее знамя,

Прометея пламя

К мете донесет,

Сверстники побед?

ТЕМНИЦА

Кипарисов строй зубчатый -

Стражей черных копия.

Твердь сечет луны серпчатой

Крутокормая ладья.


Медной грудью сонно дышит

Зыби тусклой пелена;

Чутких игол не колышет

Голубая тишина.


Душен свет благоуханный,

Ночь недвижна и нема;

Бледноликой, бездыханной

Прочь бегут и день и тьма.


Мне два кладезя - два взора -

Тьму таят и солнце дней.

К ним тянусь я из дозора

Мертвой светлости моей.


Рока кладези, две бездны,

Уронил на ваше дно

Я любви залог железный -

Пленной вечности звено.


Вы кольцо мое таите:

Что ж замершие уста

Влагой жизни не поите?..

Тьма ли в вас, как свет, пуста?


«Милый, милый!..» «О, родная!

Я поверил, я приник:

Вижу - блещет глубь ночная,

Зыблет смутно мой двойник.


Мне ж замкнут тайник бездонный,

Мне не пить глубоких волн…

В небе кормщик неуклонный,

Стоя, правит бледный челн…»

ГОРНАЯ ВЕСНА

Л.Д. И-вой

1 «Весна вошла в скит белый гор…»

Весна вошла в скит белый гор,

В глухих снегах легла,

Весь наг и черен мой бугор.

Из глуби дышит мгла.


Жизнь затаил прозрачный лес…

О, робкий переклик!

О, за туманностью завес

Пленительность улик!


О, переклик певучих душ,

Протяжный, томный свист!..

И пусть дубов рыжеет сушь -

Вот, вот младенец-лист!


Теснясь, пронзают перегной

Мечи стеблистых трав…

Снег сизый стынет: день за мной

Потух в зубцах дубрав.

2 «Вы, розы Вознесения…»

Вы, розы Вознесения,

Сияйте предо мной!

Клубится мгла весенняя

Глубинной пеленой.


Вас сладко дремноокая

Не возмутит Весна:

На вас зима глубокая

Недвижна и ясна.


Плывет пыланье темное

В медлительной крови,

А сердце неистомное

Стучит, стучит: живи!


Душа скорбит, усталая,

В ней кладези черней…

Открыла снежность талая

Оплечия корней.

3 «В вас, сосенки зеленые…»

В вас, сосенки зеленые,

Хмель бродит бдящих сил!

А кущи оголенные,

Как выходцы могил,


Сереющими тенями

Прямы стоят и ждут,

Что зорями весенними

Судьбины напрядут,-


Что власти чудотворные

Навеют в пустынь гор,-

К весне небес, покорные,

На тайный приговор,


Простерлися,- готовые

Шумя зазеленеть,

И славить солнца новые,-

И в смерти костенеть…

4 «Кто снег мой лижет…»

«Кто снег мой лижет?

Чья воля движет

Мою истому?

Вы сгиньте, обманы!

Укройте, туманы,

Храните глубокую дрему!»

5 «Всклубясь, межегория зыбкий…»

Всклубясь, межегория зыбкий

Туман застилает, как дым,

Просвечен весенней улыбкой

И полднем небес молодым,-


Как будто волшбой беловейной

Свидетеля тайны слепит,

А долу котел чародейный

В парах густоструйных кипит.

6 «Вздыбились космы снеговые…»

Вздыбились космы снеговые

В медяном мареве гребней,

Как гривы бурно-огневые

Далече пышущих коней.


Грозя, мерцает призрак горный

Чрез сизый пепл и мрак завес.

Чуть зрим во мгле предел озерный,

Как бы за ним Аид воскрес,


Как бы за вставшей Персефоной

В лугах с подснежником весны -

Погнал свой упряг медноконный

Царь преисподней глубины.

7 «И в тень удолий, опечалены…»

И в тень удолий, опечалены,

Нисходим от прозрачных нег…

Вдруг, южным просветом ужалены,

Измлели зимы, стаял снег…


За дебрью синь сквозит глубинная,

И смолью зноя пышет ель.

Сплетенья вязов паутинные

Небесный умиряют хмель.


Пары жемчужные, лилейные

Клубятся, сизы и белы…

Кружите, силы световейные!

Круглитесь, ясные стволы!


Вторжений солнечных над гранию,

На рубеже лучей и зим,

Взыграем мы с весною раннею

И огнь небес отобразим!


Сплетем в венки плющи пурпурные,

Что по корням ползут, виясь!

Восславим пленности лазурные -

Глубокой Смерти ипостась!


Юра

ХОРЫ МИСТЕРИЙ

1 ХВАЛЕНИЕ ДУХОВ БЛАГОСЛОВЛЯЮЩИХ

Хвалите Бога, силы сфер!

Хвалите Бога, души недр!

Бессонный ключ в ночи пещер!

На высотах шумящий кедр!


Хвалите Бога, бурь уста!

Ревучий дождь и бьющий град!

И радуг Милости врата!

И Мира влажный вертоград!


И гор незыблемый порыв!

И лет приземный пленных крыл!

И все, что Бог избрал, открыв!

И все, что, возлюбив, сокрыл!


Вал, гром и трус, и плач и стон,

И рык и рев, и песнь и речь,

Душ легких лепет, струнный звон,

Звук - отзвук, систр, и серп, и меч!


И каждый вздох, и каждый глаз!


Еще от автора Вячеслав Иванович Иванов
Тридцать три урода

Л. Д. Зиновьева-Аннибал (1866–1907) — талантливая русская писательница, среди ее предков прадед А. С. Пушкина Ганнибал, ее муж — выдающийся поэт русского символизма Вячеслав Иванов. «Тридцать три урода» — первая в России повесть о лесбийской любви. Наиболее совершенное произведение писательницы — «Трагический зверинец».Для воссоздания атмосферы эпохи в книге дан развернутый комментарий.В России издается впервые.


Предчувствия и предвестия

Новая органическая эпоха и театр будущего.


Манифесты русского идеализма

Настоящий том включает в себя три легендарных сборника, написанных в разные годы крупнейшими русскими философами и мыслителями XX века: «Проблемы идеализма» (1902), «Вехи» (1909), «Из глубины» (1918).Несмотря на столетие, отделяющее нас от времени написания и издания этих сборников, они ничуть не утратили своей актуальной значимости, и сегодня по-прежнему читаются с неослабевающим и напряженным вниманием.Под одной обложкой все три сборника печатаются впервые.Издание адресовано всем, кто интересуется историей русской мысли, проблемами русской интеллигенции, истоками и историческим смыслом русской революции.Примечание верстальщика: ссылка на комментарии к разделу даётся в начале каждого раздела.


Символика эстетических начал

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Младенчество

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Повесть о Светомире царевиче

Единственное крупное прозаическое произведение Вячеслава Иванова, продолженное Ольгой Александровной Шор (О. Дешарт). Стилизация под древнерусскую книжность.Примечания О. Дешарт. Концы страниц обозначены цифрами в скобках.