Прозрачная равнина - [2]

В конце концов, голова его высунулась из воды. Он рванулся из бассейна и сделал большой глоток сладкого воздуха. Он взмыл, освобождаясь от воды, и распустил свои крылья. Два, три, затем четыре мощных удара крыльев понесли его вверх, распыляя капли над бассейном. Ангел вытянул руки и ноги, радуясь тому, насколько хорошо ощущать себя живым, быть в такой близости от необузданной жизненной силы. Минуту он парил в нескольких футах над поверхностью, закрыв глаза и впитывая в себя живительную силу источника.

Эта энергия ощущалась не только на физическом уровне. Казалось, что вода смыла все заботы и невзгоды Торана. Он чувствовал себя более живым, более уверенным в себе, более умелым. Он ощущал себя окрепшим духом. Ощущал близость к своему богу. Он был готов принять любой вызов. Он чувствовал себя несокрушимым.

— Почему ты делаешь это?

Голос напугал Торана, хотя он и узнал, что это Микус, его друг. Он думал, что один. Другие купающиеся были на дальнем краю, дальше от того места, где он нырнул.

Торан моргнул и посмотрел на своего друга, другого дэва, парящего поблизости с широко расправленными крыльями.

— Я не услышал, как ты приблизился, — сказал он Микусу.

Другой ангел ответил, улыбаясь:

— Мне показалось, что ты поглощён своими мыслями. Мне очень не хотелось беспокоить тебя, но нас вызывают.

Действительно, Торан смог услышать слабый призывный зов десятков труб. Он увидел, как уходят те другие, что отдыхали в золотистых водах, удаляясь от воды, вниз по склону. Он и Микус полетели вместе к тому же берегу.

— Чувствуешь себя обновлённым? — спросил Микус, когда они приблизились к скалам на краю бассейна.

— Да, — ответил Торан и подобрал свои просторные штаны, пояс и массивную булаву. — Я знаю, что некоторые могли бы назвать это слабостью, тщеславием, но мне нравится вознаграждать себя Источником после выполнения чего-то значимого. Это не конец сам по себе, но это делает испытания и несчастья менее тяжелыми.

Он закончил одеваться, и пара снова поднялась в воздух, следуя за остальными.

— В этом нет ничего плохого, — сказал Микус. — Благословленный Тир не создал бы это место, если бы он не хотел, чтобы мы использовали его в своих интересах. Но ты не ответил на мой вопрос.

— Я думал, что ты хочешь знать, зачем я ныряю в воду.

— Именно это меня и интересует, — сказал Микус. — Но, конечно же, не вода. Почему ты начинаешь прямо оттуда, — спросил он, указывая на выступ как раз перед тем, как он исчез из вида, — И осуществляешь погружение именно таким образом? Почему бы просто не скользить к поверхности и погружаться мягко, как это делают другие?

— А, — ответил Торан, когда они нырнули в облака. — Это мне напоминает кое о чём.

— Напоминает? И о чём же?

Торан не видел своего друга в тумане облаков, но слышал голос другого дэва достаточно ясно.

— О том, что может и не оказаться лёгкого пути. О том, что я должен быть готов пройти по более трудной дороге и следовать ей, не боясь отвлечься или оказаться невнимательным.

Ангелы прорвались сквозь облака и увидели более пологие склоны большой горы, с которой они спустились. Три горы поменьше окружали большую по размеру, каждая была домом одного из Триад — Тира, Торма и Ильматера. На самом близком пике мерцающие белые стены Палат Тира отражали солнечный свет.

— Ныряние с такой высоты держит меня в состоянии боевой готовности, — продолжал Торан. — Я знаю, что даже одна ошибка будет очень болезненной или катастрофической. Там, — сказал он, обведя рукой вокруг, — Одна ошибка может стоить чьей-либо жизни. Быть может даже моей. Самоуспокоение не входит в круг наших обязанностей. А погружение помогает мне об этом помнить.

Микус повернулся и посмотрел на друга оценивающим взглядом.

— Это очень проницательно. Возможно, ты и меня этому научишь.

— Научу, — ответил Торан. — Когда вернёмся.

Два ангела приблизились к большой вершине скалы, выступающей из-за склона горы, где собралось множество им подобных. Различные божества, планетары, и солары парили ровными рядами перед возвышением в верхней части пика. Большая арка пронизывала камень непосредственно ниже возвышения, как пасть тоннеля. Не смотря на то, что с противоположной стороны сияло голубое небо, занавес перламутрового света скрывал арку.

Торан и Микус заняли свои места среди других дэвов, когда великолепный серебристый солар остановился на возвышении. Пока он складывал крылья, его сверкающие золотистые глаза критически осматривали собравшихся, словно оценивая. Спустя мгновение он заговорил.

— Сегодня нам предстоит ещё одно сражение в той войне, которую мы ведём ради освобождения угнетённых. Хотя мы стремимся уничтожить всё то, что олицетворяет собой зло и разврат, мы стремимся в равной степени предложить искупление тем, кто этого достоин, спасти тех, кого можно спасти. Наша цель, наша обязанность, состоит не в том, чтобы просто избавить всех желающих, а спасти тех, кто не может бороться, или даже говорить за себя.

Гул одобрения пробежал среди собравшихся. Солар подождал, пока шум не утих, затем продолжил.

— Благословенный Тир возложил на нас это обязательство, чтобы однажды вся мультивселенная могла бы запылать ярким светом равенства и терпимости, — солар сделал паузу, затем произнёс слова, акцентируя на них всё внимание. — Сегодня нам вновь предстоит бороться с нашими врагами, дабы разрушить их коварные планы, прежде чем они смогут претворить их в жизнь.