Прозрачная маска - [163]

— Думаю, вы знаете, чем она занимается?

— Говорила, что работает вроде парикмахершей…

— Я имею в виду в свободное время, — уточнил Нестор.

— А это не мое дело! Я считаю, каждый человек волен жить по-своему.

— А если он связан с преступлением?

— Пусть сам и расхлебывает! Посадят, значит, заслужил!

— Нет, главное состоит в том, чтобы не довести дело до тюрьмы… — сказал следователь и решил закончить разговор с ним.

Крумов не привык поддаваться эмоциям и вежливо распрощался с Мирчо.

Вскоре в кабинет зашел Денев, который вернулся от Добревых, сдававших внаем комнату Топалову. Старший лейтенант сообщил, что вчера вечером эту семью посетил Гильдебрандт и интересовался квартирантом. Этот «исключительно изысканный человек», как выразилась старуха Добрева, заявил, что Антона уже давно не было на работе, а у него, мол, хранились какие-то служебные документы. Он попросил разрешения у стариков войти в комнату Топалова и вместе с ними попытаться найти их. Старики любезно согласились помочь ему, но никаких нужных бумаг не обнаружили. После этого хозяйка дома угостила немца черешневым вареньем, и тот остался очень доволен. На вопрос Денева, один ли Гильдебрандт рылся в комнате Топалова, хозяева ответили, что он только указывал рукой на те или иные предметы, а они, мол, только подносили ему их для осмотра. При этом старуха все время подчеркивала, что Пауль вел себя чрезвычайно корректно.

«А ведь утром Гильдебрандт не упомянул, что посещал дом Добревых», — подумал про себя следователь.

— Установил личность человека, который вечером в баре приставал к Денке Запряновой? — спросил он, обращаясь к Деневу.

— Да, в указанном ею номере остановился Карло Грасси; как и Гильдебрандт, он является гражданином ФРГ.

— И это все?

— Почти… Предполагают, что он торговец.

— Откуда едет?

— Из Турции. А куда точно сейчас направляется, не знаю, но можно установить. Остановился в том же номере, что и в первый раз.

Зазвонил телефон. Нестор поднял трубку и сразу помрачнел. То, чего он опасался, случилось: Топалов умер. Все попытки врачей привести его в сознание оказались безуспешными, и теперь следователю требовалось идти на вскрытие. Вся надежда была на Константинова, который мог приоткрыть завесу над тайной или еще больше осложнить это запутанное дело.

В этот раз доктор не проявлял желания шутить со своим приятелем Крумовым, работал молча и время от времени недоуменно поглядывал на присутствовавших, будто не расслышал чей-то вопрос. Однако все остальные тоже молчали и ждали, какой будет вывод. Только Нестор и врач несколько раз полушепотом обменивались короткими репликами, прежде чем приступать к тому или иному действию над трупом. Закончив вскрытие, Константинов взял Крумова под руку и повел его на улицу.

— Несси, ты знаешь, что я редко даю заключения, основанные только на предположениях. Относительно причины смерти сомнений нет — обширное кровоизлияние в мозг вследствие удара по голове. Но требуется указать, чем и как нанесена травма, не так ли?

— Ну и что?

— До этого я говорил тебе, что придется сделать спектрографию. Мы сделали ее и обнаружили автомобильную краску в месте повреждения черепа. А теперь скажи, как может человек сам так удариться об автомобиль? Расположение и характер раны, как ни странно, подтверждают такую несуразную мысль.

— Может быть, он лежал на дороге?

— Травма длиной в восемь с половиной сантиметров могла быть нанесена таким предметом, как тесло, но очень, очень тупым. При автомобильном ударе, сам понимаешь, получается другая картина, а у него рана точно на макушке. Других же следов и травм на теле нет.

— Можешь ли ориентировочно сказать, когда все это произошло? — спросил Нестор и остановился.

— Если судить по кровоизлиянию, то где-то три-четыре дня назад. Но это все индивидуально. Например, он еще сравнительно долго жил с такой травмой и, как говорится, хоть бы хны, а ведь должен был умереть сразу. Все зависит от быстроты кровоизлияния.

— А возможно ли, чтобы он сам нанес себе удар?

— Не думаю, расположение раны таково, что вряд ли это возможно. А тут еще и эта краска. Частицы металла покажут и марку машины, если она действительно наехала на него. Скорее, удар нанесли каким-то окрашенным предметом. Ладно, я пойду писать заключение, а ты пройди в лабораторию и скажи, чтобы они тщательнее осмотрели одежду, вещи и все остальное.

А что, если этот молодой человек, хотя он и работал в фирме «Джет», все же не имел никакого отношения к совершенной краже? Тогда как попал к нему в руки «дипломат» Гильдебрандта? Подобными вопросами следователь забросал и Стоянова из лаборатории. На одни из них Нестор получил ответ и убедился, как мало он продвинулся в следствии, а на другие — нет, слишком много было предположений. Прежде всего Стоянов показал Крумову результаты осмотра квартиры Фетваджиевой. По заявлению трассолога, отпечатки пальцев на предметах принадлежали хозяйке и еще кому-то. Такие же отпечатки оставил неизвестный и на «дипломате» Топалова. Допускалось, что они принадлежали Гильдебрандту. Но на «дипломате» были еще и другие отпечатки, хотя и не совсем четкие. При проверке установили, что они не проходили по картотеке. Это было естественно, однако загадка теперь таилась именно в них. Нашли остатки какой-то мази, в состав которой входило лекарство из целебного растения арники. При мысли, что предстоит найти человека, употреблявшего эту мазь, следователь тяжело вздохнул под сочувственным взглядом Стоянова.