Пройдённый путь (Книга 2 и 3) - [32]

В тот день нам удалось побывать и в 11-й дивизии. Она все еще вела борьбу за Дзюньков. В ночь на 30 мая части преодолели проволочные заграждения и ворвались в село с юга и севера. Понеся потери, противник отступил за речку на западную окраину, во вторую линию окопов.

- Поляки держатся упорно, - докладывал Морозов. - Когда атакуем, такой адский огонь открывают, что кажется, будто весь воздух свинцом насыщен. А в окопы ворвемся - забрасывают гранатами. Сил у них здесь много, около двух тысяч солдат. Да еще бандиты из пяти сел. Мы по-всякому пробовали наступать, но решительного успеха не добились. Теперь ввиду усталости людей я приказал отвести бригады в Долотецкое и Борщаговку.

- Хорошо, - согласился я. - Пусть части приводят себя в порядок. А к утру ждите наших указаний.

Вечером я был в Тетиеве, куда к тому времени переместился полевой штаб армии.

Поездка в соединения дала возможность изучить на месте обстановку. Мне стало ясно, что противник перед Конармией сильный, умело сочетающий позиционную оборону с маневром, смело контратакующий, и в большинстве случаев ночью. Стойкость врага, по моему мнению, объяснялась не только опытностью польских офицеров, мужеством солдат и хорошим вооружением. Было очевидно, что пехота противника воспитана в духе пренебрежения к кавалерии.

Не бояться конницы, как позже мы узнали, польского солдата приучали с первого же дня службы в армии. Генералы и офицеры постоянно внушали ему мысль, что при современной силе огня конница пехоте не страшна. При этом они ссылались на опыт первой мировой войны, когда наблюдался упадок роли кавалерии. Справедливости ради следует признать, что ошибки отдельных наших командиров в первые три дня боев укрепляли у поляков уверенность в преимуществе пехоты над конницей.

Добиться перелома в ходе боев и овладеть инициативой мы могли, только решительно отказавшись от тактики лобовых атак, которые приносили успех в схватках с деникинской кавалерией и пехотой на равнинах юга России. Свои письменные выводы о действиях армии с указанием допущенных ошибок мы направили в соединения, рекомендуя начдивам ряд новых тактических приемов.

В тот же вечер Реввоенсовет принял решение о прорыве основных оборонительных позиций противника. Теперь уже был точно установлен рубеж его обороны, проходивший по линии Черкассы - Новофастов - Дзюньков - Липовец. Более слабым, по нашему мнению, являлся участок Сквира - Погребище шириной до 30 километров. Здесь мы решили нанести главный удар 4, 11 и 14-й дивизиями. При этом 14-я кавалерийская круто поворачивалась на север, чтобы прикрыть правый фланг армии от возможных контратак частей генерала Карницкого. 6-я дивизия получила задачу овладеть Липовцом и обеспечить наш левый фланг. Начальник бронесил армии П. С. Поленов должен был двумя бронепоездами поддержать 6-ю дивизию.

С рассветом 31 мая наши соединения перешли в наступление. Исключительно ожесточенные бои разгорелись на липовецком направлении. 6-я кавалерийская дивизия, сбив охранение противника, устремилась к городу. Крупные силы белополяков при поддержке двух бронепоездов предприняли контратаку с севера, стремясь отрезать наши вклинившиеся войска и прижать к укрепленным позициям у Липовца. Противнику удалось выбить бригаду И. Р. Апанасенко из Спиченцы и развить успех на Богдановку. Возникла угроза правому флангу и тылу дивизии. Однако начдив С. К. Тимошенко упорно продолжал наступать.

Все же на линии Нападовка - Россоша - Скитка белополяки остановили дивизию ураганным артиллерийским и пулеметным огнем. Начдив подтянул свои батареи, приданные бронеавтомобили, бронепоезда, и они в течение длительного времени обрабатывали позиции противника. После этого конармейцы в пешем строю атаковали снова.

Белололяки ожесточенно сопротивлялись, но в конце концов вынуждены были отступить. Помогли этому и их бронепоезда, которые, выйдя в район Богдановки и не разобравшись в обстановке, открыли огонь по своей же пехоте.

В 13 часов, прорвав оборону противника на подступах к городу, 1-я и 3-я бригады ворвались в Липовец. Большинство улиц оказались забаррикадированными. Из окон домов, с чердаков, из садов и огородов конармейцев встречали залпами, забрасывали гранатами. Артиллерия противника с западных окраин города обстреливала кварталы, захваченные нашими эскадронами. Почти десять часов продолжался кровопролитный бой, но закрепиться в Липовце дивизии не удалось. Она вынуждена была отходить. Оставленные в качестве прикрытия бронепоезда и бронеавтомобили оказались отрезанными и вели неравный бой.

Машину командира 9-го автобронеотряда П. Н. Бахарева подбили. Враги бросились к одиноко стоявшему броневику в надежде захватить его, но, встреченные пулеметным огнем, откатились. Полтора часа команда, возглавляемая тяжело раненным коммунистом Павлом Бахаревым, дралась в кольце противника, пока на выручку не подошли эскадроны 6-й дивизии.

Большое мужество проявил личный состав бронепоезда № 82 "Смерть директории". Поезд получил повреждение. Несколько раз противник подступал к нему вплотную. Но команда во глазе с заместителем командира Пантелеймоном Шеховцевым в рукопашной схватке отбрасывала его. Враг так и не смог ничего сделать. В самый критический момент на выручку окруженным храбрецам пришел бронепоезд № 72 имени Николая Руднева. Прикрываясь сильным огнем, он оттянул подбитый поезд в расположение наших частей.