Провозвестник Тьмы - [80]
Адский калейдоскоп цветов мертвого города. Зелени много, но она какая-то неестественная, много наполовину побелевших листьев, а есть и частично почерневшие, а также какие-то в разноцветную крапинку. Стволы, насколько их видно, перекручены, как будто их сплели из какого-то деревянного макраме… Таблички с названиями улиц никуда не делись, но названия их видны не очень четко. Так, догадываешься, что «Мич» – это, скорее всего, улица Мичурина.
На углах давно засохшие водоразборные колонки. Цвет – когда-то был синим. В этом доме калитка полуоткрыта, да так и осталась. А сколько лет она так хлябает? Вот над нею нависает яблоня, в пестрых листьях видны зеленые яблоки, но можно ли их есть? Нет, лучше не рисковать, даже когда они формально созреют. Цветов совсем не видно. Может, они просто задичали, может, во Тьме не растут цветы вообще. «Нет!» – словно кто-то шепнул мне в ухо. Я дернулся, точнее, именно тот я, который внутри. Другой я, не отрываясь, смотрит вперед. Что бы это значило? Нет у меня ответа.
Город кончился быстро, наверное, минут за пятнадцать – двадцать. И вот уже центральная площадь, вымощенная булыжником, сквозь который пробивается трава и кустарники. Посредине площади постамент с белой фигурой Ленина. А теперь еще чуть-чуть, впереди явно набережная. И правда это она. Только за нею начинается лестница, ведущая вниз, под обрыв, к дебаркадеру. А возле него – никаких судов или лодок.
А на том берегу – ничего не видно. Там стоит стена Тьмы. Мрачная, торжествующая, высотой до небес, и словно насмехается над человеческой ничтожностью. На черной поверхности возникают какие-то еще более черные водовороты, бурления, фонтаны. Тьма живет, и что-то с нею происходит. И она тянет нас обоих к себе. Но между нами река. Правда, не Смородина, хотя… я что-то не могу вспомнить, как ее называют. И видел же карты, но забыл это название. А в просторечии названия не употребляют – река и река. Но, может, и Смородина. Осталось только найти Калинов мост и перейти по нему. Что ж, это та дорога, от которой не удастся уклониться никому. И меня там ждут. Я смотрел на стену Тьмы и ощущал, что восстанавливаю свое единство. Что я ощущаю себя не мышью, забившейся в норку на отшибе своего сознания, а самим собой. Что меня, единого, уже как единого начинает трясти адреналиновый криз. Значит, я жив, раз дрожу перед неизвестным и боюсь этого неизвестного и неизбежного. Это ничего. Все дрожат перед этим, а некоторые и заранее.
Пора. Отложил винтовку, сбросил плащ и надел патронташ. Через плечо оказалось тесно и неудобно. Покойник подгонял его под себя, оттого пришлось снять и перевесить поперек туловища. Так тоже было неудобно… Ну и ладно.
Вновь накинул плащ. В мешке осталась краюха хлеба и пресловутая бутылка с самогоном. А, сдался мне тот самогон. Переложил хлеб в карман. Что делать с этим вот адским першероном?
А пусть себе гуляет. Если не вопрется в переулок и не застрянет там телегой, то пусть бродит, пока его другие адаптанты не отловят. Мне он незачем. Приподнял вожжи и шлепнул ими по крупу. Иди в огонь вечный, то бишь во Тьму вечную. Скотина медленно тронула направо. А я пошел налево. Где-то здесь должен кончиться город. Вот эти относительно приличные двухэтажные дома должны смениться частным сектором. А там, у крайних домов, должны же быть какие-то пристани и лодки. То есть где-то будет спуск и что-то вроде лодочной станции. Или причал.
А если нет? Не знаю. Но на этом першероне плыть через реку не буду. Да и вплавь тоже. Не люблю рек, тем более незнакомых.
Метров через сто берег стал потихоньку понижаться, белые двухэтажки перешли в бревенчатые избы. Затем начались какие-то сараи. Наверное, какой-то завод их для себя строил.
Ага, вот и лестница вниз. Здесь обрыв берега не такой высокий, и лестница деревянная, из четырех маршей. А внизу небольшой причал – и две лодочки. На шесте висит спасательный круг.
Пойдем, благословясь, к причалу. А не грохнусь ли я на этой дохлой лестнице, которая еще до пришествия Тьмы только для кошек безопасна была по ветхости? Увидим, а пока медленно вниз. А лодки – сохранило ли их аномальное время или оно лодок не касается? А кто его знает – пока не пойдешь по воде, не увидишь, легче ли ты, чем вода, или нет.
Пара плашек затрещала, но не провалился. Причал, правда, подо мной маленько качается… А, это не причал, это ноги подгибаются, не хотят скелет дальше тащить.
Мне нужно секрет открыть – как на лодке без весел переплыть речку. А можно и два – не утонет ли лодка в реке Смородине? Но со вторым можно и не спешить. Как и с третьим: что ждет на том берегу. Ввек бы этих секретов не разгадывать и не знать. Мне это напоминает известную песню об апостоле Андрее и его вопросе ко Христу о секрете.
Но, коль апостол Андрей не знает секрета, обратимся к напарнику Витюхе: «Видишь, там, на воде, толстый слой вещества».
Вот так решаются загадки бытия. Толстого слоя вещества, естественно, здесь нет, это разгадка для сантехника Андрея, а для электрика Алексея есть весла вот за тем кустиком. Я чуть не сверзился в воду, но весла добыл. Вот теперь и поплывем как Мирон на кирпиче по морю.
В 1943 году у Красной Армии появилось новое оружие – саперы-штурмовики. Тренированные ребята в стальных кирасах и их техника обеспечивали прорыв полевой и долговременной обороны, взятие городов и крепостей. Приказ – и контратаки немецких танков натыкаются на поставленные ими минные поля. Другой – и бригада проходит к центру крупного города, оставляя за собой сотни сожженных домов, гарнизоны которых сгинули в пламени или бежали. Штурмовая группа выдвигается вперед, и внутри немецкого дота разверзается ад.
Так уж получилось, что наш современник Саша оказался в прошлом, на рубежах обороны Ленинграда. Он не стал просвещать руководство СССР о секретах атомной бомбы или демонстрировать дремавшие в нем способности диверсанта. Он все же обычный человек и потому усилил Красную Армию только собой.Второй номер станкового пулемета честно воевал, защищая родной Ленинград, но провалиться в прошлое – это не просто выйти в соседнюю комнату и захлопнуть дверь. Шагнув туда даже против своей воли, попаданец может изменить многое.
«Со смертью мы поспорим, пускай умрут враги», – по такому принципу жила и воевала черноморская морская пехота, и ее не останавливали ни шторм, ни минные поля, ни пулеметы. Она остановилась только за Веной, когда враги перед ней кончились вместе с войной. Наш современник Андрей не мечтал о подвигах, прорывах и десантах. Но странный маневр судьбы привел его именно туда, в бригаду морской пехоты. Так что Андрею предстоят высадки в пасть врагу, прорыв по его тылам, штыковые атаки, штурм Новороссийска и Эльтигенский плацдарм.
Конец весны в Тверском княжестве ознаменовался войной с эльфами. Затем восстали наемные войска сипаев, подключились соседние государства… И за всем этим стоит чья-то властная рука и уже нечеловеческий разум: рука и разум лича Ашмаи.Эльфами и сипаями займутся войска и удальцы вроде Александра Волкова. А невидимой «рукой зла» уже немолодой маг Юрий, которому стали приходить вещие сны, зовущие в дорогу…
Над Тверью догорает лето. Возможно, последнее в жизни мага Юрия. Он уже дважды нанес удары правой руке Зла – личу Ашмаи. Впереди не только осень, но и третий поход в логово врага человечества. Удастся ли вернуться оттуда, кто знает.Но присягнувший Свету должен бороться с Тьмой. Вперед, сквозь магическое кольцо зеркал, в цитадель Зла!
За краем обитаемой земли лежит темный и молчаливый лес, куда люди избегают заходить. И неспроста, потому что в нем шаги ежика звучат как медвежьи, возникшее желание отдохнуть может привести в пасть подводного чудовища, а голос из куста предлагает коснуться ядовитого шипа на нем. И это еще не все, что можно встретить в этом месте. Но надо идти туда. За колдовскими ловушками скрывается алтарь, питающий силу лича Ашмаи. Этот лич уже лишился филактерии, и, пожалуй, алтарь ему тоже не положено иметь…
Что делать, если вся жизнь - Игра, а ты в ней - неигровой персонаж? Жизнь Кирилла пошла кувырком после жуткой бойни в торговом центре. Все его представления о реальности оказались не более чем иллюзией, а он был втянут в историю, которая грозит изменить весь мир. Выход из Игры не предусмотрен, ведь теперь он - Рыцарь Смерти!
В результате финальной стычки с Айсбергом герой был фактически уничтожен, однако, способности все еще позволяют цепляться за жизнь. Сотворив невозможное, он выводит свои способности за грань объяснимого, но лишь до момента, пока ему не открывается новая, до этого неведомая истина, способная перевернуть и переосмыслить всё, что было с ним на протяжении всей этой долгой истории. Приготовьтесь к шоку и читайте четвертую и заключительную часть литературного сериала «Субъект».
Маховику событий был дан старт, и интересы нескольких могущественных сил сойдутся в жаркой в битве на просторах криминального оплота Игнарсиса. Какие ужасные секреты скрывает станция во мраке собственных недр предстоит узнать новоявленному Омеге. Обложку на этот раз предложил автор.
Что делать если ты попал? Конечно следовать инструкциям! И пусть каждый день приносит всё новые чудовищные открытия и ужасающие разочарования, ты со всем справишься. Ведь инженер это значит легкость и широта мысли, непринужденность переключения от одной инженерной области в другую, и вообще от техники и электроники к биологии и зоологии. Тебе надо всего немного времени и никто и ничто не рискнёт встать у тебя на пути. Если только это время у тебя есть...
Судьба не очень ласково обошлась с Гримбертом, маркграфом Туринским. Он многое поставил на карту в хитрой политической игре - и почти всё потерял. В прошлом властитель человеческих судеб, самоуверенный интриган и тщеславный аристократ, он лишён всех своих титулов и ослеплён, в одночасье превратившись в слепого калеку, вынужденного жить подаянием. Но маркграфа Гримберта подданные не прозвали бы Пауком, если бы он так легко поддавался отчаянию. Он знает, где-то далеко в смертельно опасных Альбах находится то, что поможет ему поквитаться с врагами за все пережитые унижения и, кто знает, может, вернуться в привычное ему место на вершине пищевой цепочки.
Смерть – не всегда конец, а рай и ад – не единственные варианты существования в посмертии. Что делать человеку, попавшему в такой вот другой, неожиданный вариант, если тот его совсем не устраивает? Как действовать в непонятной ситуации, в которой почему-то никто не спешит объяснять, кто ты теперь вообще такой, где находишься, и как отсюда выбираться? А редкие встречи с твоим тюремщиком, который по какой-то причине называет себя наставником, только рождают новые вопросы.