Провокатор - [8]

Глава 3

Осень 1897

- Котик, ты куда? - миловидная блондинка сладко потянулась в постели, отчего ночная рубашка сползла и обнажила соблазнительное плечико.

Вот ей-богу, я когда-нибудь ее прибью за “котика”… бесит до зубовного скрежета. Хотя во всем остальном Варвара меня полностью устраивает. Лет ей около тридцати, ну, насколько я мог судить, сама она, естественно, на эту тему не распространяется. В восемнадцать лет барышню из семьи русских немцев выдали замуж за преуспевающего адвоката, вернее, присяжного поверенного Малицкого, сильно старше ее, что вполне в нынешних обычаях. Но уже пару лет как муж естественным образом покинул сей мир и Варвара осталась молодой бездетной вдовой, успев до того многажды поездить и в Петербург и в Крым, покататься и по франциям-богемиям со всякими там Баден-Баденами. Сексапильность высокая, рост выше среднего, образование среднее, вес полусредний, поведение легк… нет, полулегкое, легкий у нее характер.

Предыдущий ее кавалер, офицер Несвижского полка, квартировавшего в Хамовнических казармах, полгода тому влетел то ли в служебные неприятности, то ли в растрату и был отправлен с глаз долой, в Туркестан, а тут и я нарисовался, когда она уже измаялась без мужской ласки. Возможно, были кандидаты и поинтереснее, но американский инженер это, в некотором роде, экзотика и мы проснулись в ее постели уже через неделю после случайного знакомства у моей домовладелицы. Опыт у Варвары кое-какой был, но главное, она не чуралась экспериментов и все у нас сладилось, в особенности хорошо пошел немецкий язык.

- В контору Бари, мне надо быть там к десяти часам, querida.

Забавно, но такие эпитеты на испанском почему-то убойно действовали на всех моих знакомых женщин. Нет, не на французском, а именно на испанском - а я же у нас калифорниец, до Мексики рукой подать, приходится оправдывать.

- Нуу… котик…

Я вздохнул, изобразил движение мысли и категорически отрубил.

- Нет, не могу, никак нельзя опаздывать, буду к вечеру.

Чмокнул Варвару в плечико и отправился на свое будущее место работы - в “Строительную контору инженера Бари”. Как только я выяснил, что она уже существует под таким названием и сидит на Мясницкой, другие варианты трудоустройства даже не рассматривались.

Такая целеустремленность объяснялась просто, еще в годы учебы на меня большое впечатление произвела деятельность Владимира Георгиевича Шухова, без преувеличений великого русского инженера, легенды строительного дела. Ажурная башня на Шаболовке, долгие годы бывшая символом “Голубого огонька”, дебаркадер Киевского вокзала, первые русские трубопроводы, паровые котлы (стоявшие, кстати, на приснопамятном броненосце “Потемкин”), крекинг нефти, подвесные и мембранные перекрытия - это все Шухов, куда там Эйфелю с его башней и несколькими мостами! Еще студентом я постарался найти и прочитать все, что можно об этом человеке, а уж когда появился интернет… Короче, Шухов работал вместе с Бари с конца 1870-х и был главным инженером в этой самой “Строительной конторе”.

Поход я готовил тщательно, почти месяц - заказал визитные карточки, по мере сил освежил в памяти расчетные методы, не пожалев для этого заряда планшета, неделю практиковался в вычислениях с немецкой логарифмической линейкой, вспоминал и переносил на бумагу нововведения в строительстве за весь 20 век.

На Мясницкую я добрался вовремя, благо Москва была еще совсем невелика и только-только начала выплескиваться за пределы Камер-Коллежских валов, ставших в итоге Третьим транспортным кольцом. За редчайшими исключениями все нужные мне места располагались в пределах Садового, что позволило почти всюду передвигаться пешком. Нахаживал я километров по десять-пятнадцать, а то и двадцать в день, отчего за прошедшие месяцы скинул килограммов восемь-десять и хорошо подтянул общий тонус организма, немало помогло и правильное питание.

Бог ты мой, какое тут было масло! А сметана!!! Вот кладешь кусок в рот и сразу понимаешь, что не вата гидропонная, не мясо на анаболиках и не смесь Е471 с Е232 с добавлением Е336, а настоящая, натуральная еда.

А еще регулярное сидение над записками и попытки восстановления и конспектирования когда-либо полученных знаний, понемногу тренировали память. Ну и спать я стал как убитый, в одно касание с подушкой, что неудивительно при таких нагрузках и чистом воздухе. Вообще, жизнь в центре города здесь была куда как здоровее, чем в мое время - в первую очередь из-за того, что местные лошадиные силы были исключительно биологического происхождения. Ну да, навоз, но с этим боролись домовладельцы и дворники, а чистая публика поголовно носила кожаные галоши. Их-то я и поставил под вешалку в парадной конторы Бари, поднялся по лестнице и попросил доложить о моем приходе.

Приняли меня быстро, минут через пять, что характерно - сам Бари и сам Шухов, я аж обомлел. Оба выглядели вполне стандартно для образованных людей тех лет - хорошие костюмы, бородки и усы, разве что Бари предпочел галстук-бабочку и был заметно более седым, чем его младший коллега и товарищ. Что любопытно, был Бари тоже “американцем” - успел поработать в США и даже получить там гражданство, а потом вернулся в Россию уже как “иностранец”, что в известной степени облегчало ведение дел с непробиваемой российской бюрократией, - и потому после моего появления приветствовал меня на английском.