Проводники судьбы - [14]

— Здравствуйте, Владимир Сергеевич! — поприветствовал вошедшего охранник, изобразив на своем лице какое‑то подобие приветливой улыбки.

Владимир кивнул в ответ и прошел внутрь. Он поднялся на лифте на пятый этаж. Длинные узкие коридоры были как всегда пустынны. Владимир привычным движением открыл дверь с номером 75 и вошел внутрь. Его поприветствовала молоденькая девушка — новая секретарша.

— Ярославцев, — представился он.

— Проходите, пожалуйста, — проговорила девушка. — Петр Сергеевич ждет вас.

Открыв внутреннюю дверь, Владимир оказался на пороге другого кабинета, мало чем отличающегося от первого: та же лаконичность, простота форм, все в стиле high‑tech. На стенах серые однотонные обои, из мебели только два шкафа с непрозрачными дверями, рабочий стол и несколько стульев. На столе ничего лишнего: офисная техника последнего поколения, несколько ручек и стопка документов. (Интересно, они случайно лежат лицевой стороной вниз или их хозяин так тщательно пытается сохранить в тайне их содержание?) Жалюзи на окнах не пропускают ни одного солнечного луча, словно воздвигая стену между ярким весенним днем и тишиной кабинета, нарушаемой лишь работой кондиционера. Впрочем, даже этот звук не слышен извне: стены создают прекрасную изоляцию.

Единственная деталь, не вписывающаяся в общую концепцию четких очертаний, металлического блеска и полной безликости — картина «Сотворение Адама» на стене. С самого первого момента, как только увидел ее, Ярославцев не мог удержаться от мысли, не скрывается ли за ней сейф с важными бумагами, во всяком случае, это было единственной логичной причиной ее наличия. Тем не менее, он все же склонен был полагать, что человек, на которого он работает, достаточно умен и изобретателен, чтобы придумать для ценных вещей более надежный и неприметный тайник.

— Добрый день! — поприветствовал Владимир своего начальника.

— Рад вас видеть! — ответил тот, пожимая протянутую руку. Однако его ровный тон и полное отсутствие эмоций на лице не позволяли сказать, испытывал ли он радость в действительности. Надо сказать, Ярославцев не помнил ни одного случая, когда выражение лица Петра Сергеевича предоставляло такую возможность. Зато он неоднократно имел возможность убедиться, что его спокойные серые глаза, взгляд которых как будто и не отличается проницательностью, видят и замечают гораздо больше, чем может показаться.

— Итак, — Петр Сергеевич всегда сразу переходил к самой сути, — каких успехов вы достигли в вашей работе?

— Боюсь, я не смогу сообщить вам ничего существенного. Более того, мне кажется, что человек, за которым вы поручили мне наблюдать, не представляет для нас никакого интереса.

— Поясните.

— Я уже две недели веду за ним наблюдение, но не заметил в его поведении ничего, что показалось бы мне странным. Совершенно обычная жизнь: работа, друзья… девушка. Единственное, что возбудило во мне подозрение, так это то, что он занимается борьбой — ходит на тренировки раз в неделю. Я нашел возможность расспросить о нем нескольких его товарищей, не возбуждая подозрений, но они не смогли сообщить мне ничего интересного. С ними он поддерживает приятельские отношения, ни с кем близко не сходясь; ведет себя совершенно естественно. Все те, у кого я наводил справки об этом человеке, характеризовали его положительно.

В целом я могу сделать заключение, что наблюдение пора прекратить. Он — не тот, кто нам нужен.

— Неужели? И на ваше мнение совершенно не повлиял тот факт, что в этом деле замешан близкий вам человек?

Это был удар в спину. Хотя Владимир и ожидал его, он не имел никакой возможности парировать.

— Она ничего об этом не знает, — глухо произнес Ярославцев. Он сжал кулаки так, что ногти впились в ладони.

— Конечно, не знает, — согласился Петр Сергеевич. — Если бы знала, то уж наверняка не стала бы поддерживать эту связь.

— Мне следовало догадаться, что у вас есть и другие осведомители, — пробормотал Владимир.

— Разумеется, есть, — на невозмутимом лице на мгновение появилось какое‑то подобие самодовольной улыбки (или это только показалось?).

— Что ж, в этом случае вам прекрасно известно, что я прав — этот человек нам не подходит, — Владимир тоже был не из тех, кого легко загнать в угол. — Здесь все, — он протянул начальнику флэшку, — фото, видео, аудио — плюс письменный отчет по каждому из дней в отдельных папках. Вы сами сможете убедиться, что этот человек не представляет для нас интереса. Таково мое заключение.

— Я доверяю вашему профессионализму, но на этот раз вынужден настоять на продолжении слежки. Да и сами вы должны понимать, что он не так прост, как кажется. Не буду вам лишний раз напоминать об автокатастрофе, произошедшей полгода назад, виновником которой был не кто иной, как он. Так же вам известно и то, что этот человек живет по фальшивым документам.

— Прекрасно известно. Поймите меня правильно: я не утверждаю, что он ни в чем не виновен. Но он не представляет для нас никакого интереса. Если вы настаиваете, то я собственноручно напишу на него заявление в милицию и добьюсь ареста, но, уверен, это вовсе не то, чего вы хотите.