Проводник - [2]

- А хрен ее знает. Васька-Кривой, наш местный мильтон, теперь отвечает за этот участок.

- Ха..., ха..., ха..., - заливается Мишка, - Кривому доверили участок, ну и дела. Давай еще по одной, да мне надо к Гришке еще зайти, ему родные пакет передать просили.

Мы допиваем водку и Мишка уходит.

Уже почти темно. Я закрываю мастерскую и тут к крыльцу подкатывает джип, из него выходят двое парней. Они подходят ко мне.

- Вы, Тимофей Иванович?

- Я.

- Нам бы с вами поговорить.

Мысленно я уже выругался, но не тащить же мне этих... к себе домой. Опять открываю мастерскую и приглашаю их внутрь. Они входят, оглядываются и садятся на свободные стулья.

- Так о чем вы будете со мной говорить?

- Вам привет передает Кочерыжка из Кулунды.

Кочерыжка, это прозвище моего старого товарища по Прибалтике, Максима Ковача, вместе служили там в ОМОНе и вместе испытали позор поражения.

- Спасибо. Что еще передает он?

- Он хотел, что бы вы помогли нам перевезти караван машин с грузом на ту сторону.

Теперь я в затруднительном положении. Капитан со своими предложениями, все село со своими предрассудками и эти...

- Сколько?

- Что сколько, машин?

- Нет. Денег сколько?

- А сколько бы вы хотели?

- Двести баксов из расчета двадцати машин.

Парни переглядываются.

- Не многовато ли? То есть десять баксов за машину?

- Нет, не много. За страх и риск платить надо.

- Ладно, пойдет. А куда вы нас доведете?

- До Мазурек.

- Пожалуй, подойдет. Тогда машины сюда придут после завтра в часов девять утра. Вас устраивает такое время?

- Устраивает.

Утром, в мастерской сидят мужики.

- Тимофей, а чего к тебе вчерась парни какие то приезжали? - спрашивает Васька- Кривой.

Все с любопытством смотрят на меня. Соврать или нет? Лучше скажу правду.

- Предложили через новую границу караван машин перевезти.

- И сколько запросил?

С нашими мужиками шутки плохи, но если прикрывать кого будут, все село горой стоит и горе будет отступнику, в лесу прибьют.

- Десять долларов за машину.

Все загудели.

- Хорошая цена...

- А мы и не знали какую таксу брать, теперь знать будем...

- А когда машины будут?

- Завтра утром.

- И сколько машин?

- Не знаю. Чем больше, тем лучше.

В магнитофоне Мишки вылетело сопротивление, я его выдрал и, найдя в запаске новый, начал запаивать.

- Слышь, Тимоха, - Колька моторист наклоняется ко мне, - говорят в Мазуреки много народу понаехало, все русские, хотят через границу перейти.

- Кто говорит?

- Да дочка деда Ховрина вчера вечером от туда пришла.

Дочке Ховрина около пятидесяти лет. Она прекрасно знает леса и для нее пройти километров десять, все равно, что плюнуть в кусты. В нашем селе ее дочь за мужем за Колькой.

- Это что, беженцы?

- Да.

- Чего же они на законных основаниях границу не переходят?

- Там поборы большие и потом нагнали в таможенники казахов, а эти грабят на чистую.

Что правда, то правда. На дороге Семипалатинск- Рубцово сидит в таможне настоящая банда грабителей. Молодые, наглые, стриженные и здоровущие казахи копались в барахле беженцев и забирали себе все, что хотели. Никакие слезы, стоны и проклятья на них не реагировали.

Теперь я понимаю, почему меня просит прийти Салтанка.

К моему дому подъехало двенадцать грузовых машин, у всех закрыты брезентом грузы. Знакомая рожа парня, который торговался со мной позавчера, высунулась из раскрытого окна первого грузовика.

- Тимофей Иванович, мы прибыли.

- Вижу.

Я выхожу с двустволкой и вещевым мешком.

- А это то зачем? - удивляется парень, указывая на ружье.

- Для зверя.

- Садись сюда, мы втроем поместимся.

Я сажусь в кабину и ставлю ружье между ног.

- Остальные в курсе, что не надо отрываться.

- Все в порядке.

- Тогда, трогай. Сверни вот здесь за селом на лужок и дуй к лесу.

Я вывожу колонну к старой леспромхозовской дороге. Она немного заросла. Ветки кустов лупят по кабине и брезенту, но это как поглаживание веником по телу в бане. Километров десять идем по ней.

- Где граница? - удивляется парень.

- А черт его знает где. Тысячи лет казахи жили рядом с русскими и никогда границ не размечали. Сейчас внимание, дорога кончиться и надо сворачивать вправо.

Мы сворачиваем на старое русло высохшего ручья. Здесь нас трясет, от обилия разбросанных камней. Это два километра пути, потом въезжаем в лес и опять лесная дорога, она лучше леспромхозовской, но больно крутит. Машина объезжает многочисленные возвышенности и впадины этой изумительной природы. Через час показались поля и приятные домики Мазурек.

На площади села полно народа, мы останавливаемся.

- Все приехали, - говорю я, - плати.

Он достает кошелек и отсчитывает одну бумажку 100 долларов и две по десять.

- Правильно, Тимофей Иванович?

Я мну деньги и не вижу в сто долларовой купюре на просвет знаков.

- Они фальшивые.

- Да что ты? - издевательски хмыкнул парень. - Катись от сюда.

В бок мне уперся ствол пистолета. Вот подонок. Мне ничего не остается, как выбраться с ружьем из машины и сказать ему.

- Запомни парень, эта граница для тебя теперь закрыта.

- Не ты один такой умный. Поехали.

Машины прошли мимо меня на асфальтовое шоссе.

Салтан в своей конторе встретил нетерпеливо. Казах, с красивым доброжелательным лицом, в поношенной милицейской форме капитана, бросился мне на встречу.