Провидец Энгельгардт - [41]

Есть еще один органический порок «grande culture», о котором Энгельгардт практически не говорит, поскольку у него в хозяйстве самым большим техническим усовершенствованием была замена сохи на плуг на некоторых работах. До широкого применения машин он так и не дошёл, а Бобринский как раз с этого и начал. Но начал, не позаботившись о создании технической или производственной инфраструктуры.

Ведь машины, которыми оснастил своё хозяйство Бобринский, были заграничного изготовления, в России сельскохозяйственное машиностроение было в зачаточном состоянии. В ходе работы та или иная машина могла поломаться, у другой вышла из строя какая-нибудь деталь, изготовленная по сложной технологии. В полевых условиях, «на коленке», её не заменить. Иметь полный запас всех возможных деталей было бы слишком накладно даже для графа, да и бесполезно, потому что иная деталь может выйти из строя за сезон не один раз. В этих условиях, даже имея ремонтную мастерскую, гарантировать бесперебойную работу машин невозможно.

В советское время, при коллективизации, тракторы, комбайны и прочую сельскохозяйственную технику не передавали прямо колхозам, а концентрировали в МТС – машинно-тракторных станциях. МТС производила пахоту или уборку урожая сегодня в одном колхозе, завтра в другом, а колхозы рассчитывались с ней натуроплатой. (Я был совсем маленьким мальчиком, но запомнил, как в иэбу, где жила бабушка со своей младшей дочерью и мною, определили на постой двух трактористов, пахавших поле только что созданного колхоза.) В МТС была и надлежащая ремонтная база, техника находилась в помещении (чтобы рабочие в зимний период, ремонтируя её, не мёрзли) или на крытых площадках, защищённая от атмосферных осадков. Техника была отечественного производства (хотя и на заводах, построенных с участием иностранных специалистов), поэтому и запас деталей был гарантирован, да и служба снабжения существовала, могла осуществлять обмен деталями между соседними МТС, в крайнем случае снабженцев отправляли в командировку на завод, эту технику выпускающий. В итоге со ссорами, перебранкой, но техника поддерживалась в работоспособном состоянии. Это Хрущёв разрушил надёжно работавшую систему, продав технику колхозам, тем самым ограбив их. А заодно и обрёк технику на быстрое разрушение, поскольку в колхозах не было условий для её надлежащего хранения и ремонта.

Был у меня старший друг, служивший на Тихоокеанском флоте. Так получилось, что ему пришлось исполнять обязанности начальника тыла флота. А как раз в это время по ленд-лизу США поставили нам, в числе прочего, великолепные плащи, которые надёжно защищали бы капитанов кораблей, несущих вахту в шторм и в любую непогоду. Естественно, адмиралам тоже хотелось иметь модные и удобные плащи, хотя вахты они не несли и от штормов были защищены стенами своих кабинетов. И они распределили плащи между собой. Мой друг, едва вступив в должность, издал приказ: в двухдневный срок тем, кто получил плащи, не имея на это права, сдать их. После чего плащи будут переданы капитанам кораблей.

Никто не верил, что приказ какого-то капитана второго ранга будет исполнен адмиралами. Но когда несколько начальственных лиц получили серьёзные взыскания за неисполнение приказа, он был выполнен полностью. Один этот поступок моего друга сделал его любимцем флота (не говоря о том, что он вообще был отличный офицер и не раз на стрельбах занимал первые места).

Командующий флотом адмирал Николай Герасимович Кузнецов (легендарный флотоводец, имя которого носит ныне наш единственный пока авианесущий крейсер) вызвал моего друга и выслушал его отчёт о случившемся. Кузнецов приказ оставил в силе, но заметил: «Вы хотите построить коммунизм в одной Курской губернии?» (Он имел в виду необходимость перестройки всей системы отношений в стране?)

Вот и Бобринский решил осуществить техническую перестройку сельского хозяйства России, но (для начала?) в пределах одного имения.

Естественно, Бобринскому и в голову не приходило подумать о судьбе крестьян, которым механизация села грозила массовой безработицей в условиях и без того кричащего аграрного перенаселения деревни.

В общем, Бобринский попал в число помещиков, о которых Энгельгардт писал, что они не только не получают дохода от своих имений, но ещё и вынуждены приплачивать работникам из своего жалования.

Глава 10. О роли личности в истории в местном масштабе

Энгельгардт приехал в Батищево в феврале 1871 года, и за время пребывания там написал для журналов 12 писем. Последнее из них датировано январём 1887 года. После этого жить ему оставалось шесть лет. Как бы предчувствуя скорый конец, он в последнем письме, описывая улучшения в жизни крестьян того куста деревень, с которым соприкасался, мимоходом подводит итоги своей деятельности, не выпячивая своей роли в этом улучшении. Но вот как выглядит точка отсчёта, с которой можно сравнивать достигнутые результаты за время его хозяйствования:

«В нашей губернии, и в урожайные годы, у редкого крестьянина хватает своего хлеба до нови; почти каждому приходится прикупать хлеб, а кому купить не на что, те посылают детей, стариков, старух в «кусочки» побираться по миру. В нынешнем же году у нас полнейший неурожай на все… В нынешнем году пошли в кусочки не только дети, бабы, старики, старухи, молодые парни и девки, но и многие хозяева. Есть нечего дома,