Проверочный сигнал - [5]

— Да, сэр, — сказал я, сам обалдевая от собственной вежливости.

Должно быть, я пытался как-то уравновесить возникшую неловкость. — Как вам, вероятно, известно, мы работаем в «Счастливом случае», и я хотел узнать, возможно ли взломать нашу сеть.

Я описал ситуацию с четырехруким объектом и смолк, не зная, какие еще детали необходимы папаше.

— Не вопрос, — отозвался он, не раздумывая. — Нужно время, только и всего.

— Отлично. — Я как-то не продумал следующий шаг, а полученный ответ был слишком прост.

Тина хотела, чтобы я сказал что-то еще, и по-прежнему теребила свои волосы. Тайлер смотрел на нее, почти не обращая внимания на мое присутствие.

— Зачем ты пришла, милая? — спросил он.

— Папа, — сказала она, запинаясь. — Я тут просто подумала… удалить вот это.

Она взмахнула рукой по направлению к шее.

— Не знаю, почему ты еще давным-давно этого не сделала.

— Правда? Забавно, но я помню, что мама этого очень боялась. Я почему-то верила в существование какой-то серьезной причины.

— Конечно, причина существовала. Твоя мамаша была идиоткой.

— Кстати, где она сейчас? Ты не знаешь?

— Без понятия, деточка. И на твоем месте я бы держался подальше от этой женщины. Хотя, с другой стороны, я тебя не виню, что ты хочешь ее разыскать. Если найдешь, не говори ей, где я, ладно? А то мне и тут не спрятаться.

Они поговорили еще немного, и Тайлер из вежливости даже задал несколько вопросов мне. Он явно решил, что Тина привела своего парня познакомиться с ее отцом, хотя оба мы это отрицали. Понять, как он отнесся к этой идее, мне так и не удалось.

Время вышло, и конвоиры вернулись. Тайлер твердо посмотрел на свою дочь.

— У меня к тебе один, последний вопрос, — сказал он. — Обещаешь сказать мне правду?

Она фальшиво улыбнулась, а потом фыркнула:

— Папочка, я слишком люблю тебя, чтобы врать.

— Ну, тогда это прозвучит довольно глупо, — сказал он в тон ее сарказму. — Ты меня ненавидишь?

— Конечно, да!

И тут случилось нечто очень странное. Тина, должно быть, смутилась, потому что щеки у нее стали пунцово-красными. Тайлер выпрямился и придвинулся ближе, чтобы разглядеть ее лицо. Поняв, что происходит что-то не то, Тина отвернулась от отца. И тогда я увидел это.

На ее щеках были вытатуированы ярко-красные сердечки. Через мгновение я догадался, что это эмо-макияж. Тина никогда не пользовалась косметикой, иначе я бы заметил, но сейчас ошибки быть не могло. Эмо-макияж — это такая штука, которая реагирует не то на температуру кожи, не то на электрическое сопротивление, не то еще на что-то. И меняет цвет в зависимости от настроения.

Тина так смутилась, что опрокинула стул, когда вскочила на ноги. Она подтолкнула меня кдвери, и железные ножки громко лязгнули по полу.

— Ну же! — сказала она. — Идем отсюда.

Я пожал плечами и взглянул на Тайлера, который остался сидеть ошеломленный.

— Ты что, даже не попрощаешься? — спросил я.

— Пока, папочка! — крикнула она, поправляя волосы. Она так и не обернулась.

* * *

По дороге в клинику мы остановились у банка, чтобы снять со счета деньги. Пока мы ждали в машине у окошка выдачи, я узнал от Тины, что слухи о ее доступности — сплошное вранье. Ни с кем у нас на работе она не спала. Я ей поверил: мужики обычно рассказывают такие байки, когда появляется девушка, которая, по их мнению, представляет угрозу для мужского самолюбия. Это происходит, либо когда она такая обалденная, что ее все хотят, но не могут получить, либо когда она такая страшная, что им стыдно признаться, что да, есть на свете существа женского пола, которых даже их суперлибидо отторгает. Вот они и распускают слухи, чтобы создать иллюзию закономерности этого отторжения. Я это испытал на собственной шкуре — меня самого слишком часто отвергали.

А все поверили, и другие женщины тоже. Кейтлин, например, обзывала Тину коровой. Это у нее была такая манера: разграничивать «телок» и «настоящих» женщин, чтобы мужчинам было проще понять, с какой стороны забора она сама.

Отыскать клинику оказалось нелегко, поскольку ни на одной компьютерной карте ее не было. Эти конторы с «гарантией 100 % стерильности» обычно не стремятся попадать в какие-то списки. Несколько раз пропустив нужный поворот, мы наконец нашли то, что искали — сомнительное заведение в дешевом районе города.

Еще до моего рождения взмывающие по спирали цены на медицинские услуги чуть не довели страну до банкротства. Грянул кризис. Медицину пытались сделать государственной, но не сумели до конца решить политические вопросы, поэтому вот уже больше двадцати лет мы имеем какую-то гибридную систему, которая не работает вообще. В государственной больнице хорошего лечения не получишь, если нет страховки, а в частном секторе — если не богат. Понятное дело, что страхование и было одним из основных истоков этой проблемы.

Еще одна проблема заключалась в плохой экологии. Все больше детей рождалось с уродствами, такими, как у Тины и у меня. Когда несколько компаний разорились, не выдержав судебных исков, остальных, по сути, оставили в покое. И все равно слишком много людей остались без работы и средств к существованию, что экономическую ситуацию тоже не улучшило. В общем, правительство все еще пыталось навести в этой сфере какой-то порядок, а тем временем большинство людей среднего заработка отправилось в нелицензированные клиники.