Проверка на дорогах. Правда о партизанской разведке - [50]
Во время войны с белофиннами юная телеграфистка железнодорожной станции Псков служила в армии, была в нескольких километрах от переднего края.
– Поэтому, когда началась Отечественная война, – рассказывала мне Павлова, – я сразу же отправилась в Псковский горвоенкомат. Прихожу туда – батюшки-светы, возле стола дежурного толпа мужиков, не подойти. Пришлось поработать локтями. Предъявляю мобилизационное предписание.
– Доченька, ступай к маме! – выкрикивает кто-то из толпы. Смеются. Мне же не до смеха.
– Нам тут с мужчинами не разобраться, – сердито говорит дежурный, – а детский сад по другому адресу.
Я действительно ростом особо не вышла, но очень обидно мне стало. В слезах ушла на свой телеграф. Вторую попытку сделала уже в Луге. Туда я прибыла с последним составом, который ушел из Пскова 7 июля. Дело в том, что там по мобпредписанию находился запасный пункт моей явки. Как только остановился поезд, я бегом в райвоенкомат. Но повторилась та же история: и здесь со мной не пожелали возиться.
Наступила ночь, светлая, теплая. Доплелась я до какого-то скверика, усталая, голодная, села на скамейку и уснула. Сколько проспала – не знаю. Наверное, недолго. Разбудил меня патруль. Расспрашивать ни о чем не стали, а сразу отвели в комендатуру. Я там все о себе и рассказала. Выслушали меня, накормили и уложили спать.
Утром привели меня и еще несколько человек в райком партии. Поначалу удивилась: почему именно сюда? Потом махнула рукой ладно, лишь бы поскорей определиться.
Вызывали нас по одному. Наступила и моя очередь. Беседовал со мной человек средних лет в гражданском костюме. Себя не назвал, а все больше меня расспрашивал – где росла, чем занималась, есть ли родные. И вдруг неожиданно:
– А что, если мы тебя обратно в Псков отправим?
– Там же немцы… Я на фронт хочу.
– Там тебя фронт и ждет.
Короче говоря, предложил он мне подпольную работу. Признаюсь, как услышала, сердце от страха замерло: «Куда тебе такое? А если завалишь дело, что тогда?» Подумать-то подумала, но сказать не сказала.
– Хорошо, – говорю, – отправляйте, постараюсь.
Через два дня Павлову тайно переправили в Псков. Здесь оставались ее близкие – мать, сестра с больным мужем и детьми. Лида сказала родным и соседям что уезжала с последним эшелоном, да не повезло: разбомбили его, вот и пришлось вернуться. Звучало это вполне убедительно.
– За эти несколько дней город страшно изменился, – продолжает Лида. – Кругом развалины обгорелые стены. Приказы – один свирепей другого. На всякий случай запомнила, кем они были подписаны: начальником окружной военно-полевой комендатуры генералом Гофманом, военным комендантом города майором Миллером, начальником полиции безопасности СД гауптштурмбанфюрером СС Энгельмайером…
В первый же день своего возвращения стала невольной свидетельницей жуткого зрелища: на центральной площади города повесили двух мужчин. Было объявлено что их заподозрили во «враждебных действиях против рейха». Для устрашения на площадь согнали жителей окрестных домов, случайных прохожих.
Так началась моя новая жизнь.
Сначала мне было дано указание устроиться на работу, и, если удастся, поближе к военным объектам. Начинать пришлось с биржи труда – до войны мы и слова-то такого не знали. Там надо было получить «рабочий паспорт», который, кроме того, давал право, на проживание в Пскове. Тот, кто его не имел, считался, как говорилось в одном из приказов, «дезертиром трудового германского фронта». К таким городской голова Черепенькин грозился применить «самые суровые меры, вплоть до расстрела».
И вот я на бирже. У входа в комнату регистрации вдруг увидела Елизавету Адольфовну Юнгт, свою бывшую учительницу немецкого языка. Мелькнула мысль: «Если она здесь работает, то может выдать меня, ведь я комсомолка». Она приветливо поздоровалась со мной отвела в сторону.
– Я здесь служу, – тихо сказала учительница. – Меня не бойся, я осталась прежней. Хочешь устроиться на работу?
– Для этого и пришла.
– Иди домой и пока нигде не показывайся. Живешь там же? Ну, тогда я сама тебя найду.
Через неделю с помощью Елизаветы Адольфовны меня взяли работать на кухню при аэродроме. Кстати скажу, что Юнгт помогала партизанам до последних дней оккупации Пскова, не раз давала мне чистые бланки немецких паспортов, снабжала пропусками.
Кухня, куда я устроилась, обслуживала рабочий люд – эстонцев, латышей, чехов, поляков. Для немцев готовили отдельно.
Между тем время шло, а обещанный связной не появлялся. Как действовать, что предпринять – я не знала. И опыта у меня никакого. Но дальше случилось то, чего я меньше всего ожидала.
Переводчиком на аэродроме служил молодой человек по фамилии Кулачковский. Я знала, что он русский, раньше жил в Риге, куда вскоре после революции эмигрировали его родители. Юрий хорошо владел несколькими языками – русским, немецким, латышским. И гитлеровцы его очень ценили.
Я была, наверное, очень уж неосторожна, и Кулачковский заметил мои попытки приблизиться к самолетам. Улучив удобный момент, он подошел ко мне и негромко сказал:
– Тебе что, жить надоело? Если что надо, скажи…
Таким поворотом дела я была и ошеломлена, и озадачена. Посоветоваться не с кем. Юрия я почти не знала. Решила, что он провокатор, подосланный немцами. Бежать из города? А связного все нет и нет. Может, про меня забыли?
Блистательный Лопе де Вега, ставший при жизни живым мифом, и сегодня остается самым популярным драматургом не только в Испании, но и во всем мире. На какое-то время он был предан забвению, несмотря на жизнь, полную приключений, и на чрезвычайно богатое творческое наследие, включающее около 1500 пьес, из которых до наших дней дошло около 500 в виде рукописей и изданных текстов.
Об этом удивительном человеке отечественный читатель знает лишь по роману Э. Доктороу «Рэгтайм». Между тем о Гарри Гудини (настоящее имя иллюзиониста Эрих Вайс) написана целая библиотека книг, и феномен его таланта не разгадан до сих пор.В книге использованы совершенно неизвестные нашему читателю материалы, проливающие свет на загадку Гудини, который мог по свидетельству очевидцев, проходить даже сквозь бетонные стены тюремной камеры.
Самый знаменитый венецианец всех времен — это, безусловно, интеллектуал и полиглот, дипломат и сочинитель, любимец женщин и тайный агент Джакомо Казанова. Его судьба неотделима от города, в котором он родился. Именно поэтому новая книга историка Сергея Нечаева — не просто увлекательная биография Казановы, но и рассказ об истории Венеции: достопримечательности и легенды этого удивительного города на воде читатель увидит сквозь призму приключений и похождений великого авантюриста.
Предисловие к роману Всеволода Вячеславовича Иванова «Похождения факира».
Автобиография автора из журнала «Знамя» №5 2000 г.
Владимир Быстряков — композитор, лауреат международного конкурса пианистов, заслуженный артист Украины, автор музыки более чем к 150 фильмам и мультфильмам (среди них «Остров сокровищ», «Алиса в Зазеркалье» и др.), мюзиклам, балетам, спектаклям…. Круг исполнителей его песен разнообразен: от Пугачёвой и Леонтьева до Караченцова и Малинина. Киевлянин. Дважды женат. Дети: девочка — мальчик, девочка — мальчик. Итого — четыре. Сыновья похожи на мам, дочери — на папу. Возрастная разница с тёщей составляет 16, а с женой 36 лет.
Советский блокбастер «Майор Вихрь» впервые рассказал о том, как весной 1945 года наша военная разведка предотвратила уничтожение немцами старинного польского города Кракова. Образы героев картины — собирательные, а ряд событий и трагический финал — вымышленные. В основе сюжета — подлинная история боевой деятельности разведывательной группы «Голос» и ее командира — бывшего директора сельской школы Евгения Березняка.Спасение Кракова — не единственный подвиг, который совершил реальный «майор Вихрь». За 150 дней нахождения в тылу противника группе «Голос» удалось полностью разведать Краковский укрепрайон, собрать и передать в штаб 1-го Украинского фронта достоверную информацию о дислокации нацистских армий, корпусов и дивизий, воздушных эскадрилий.
Тетралогия о разведчике Михаиле Тульеве («Ошибка резидента» (1968), «Судьба резидента» (1970), «Возвращение резидента» (1982) и «Конец операции «Резидент»» (1986) стала одним из самых любимых «шпионских сериалов» в СССР. За перипетиями борьбы разведок зрители следили не отрываясь. Мало кто знал, что этот поединок происходил и в действительности, но несколько не так, как на экране.В 1965 году моряк срочной службы Олег Туманов, выполняя задание КГБ, совершил дерзкий побег из Советского Союза. В течение 20 лет он жил и работал в Мюнхене, пройдя путь от корреспондента до старшего редактора русской службы «Радио Свобода».
В 1977 году в Москве во время задержания чекистами при загадочных обстоятельствах покончил с собой ценный агент ЦРУ «Трианон» — высокопоставленный сотрудник МИДа СССР Александр Огородник. По столице поползли слухи о том, что контрразведчики помогли ему уйти из жизни.В 1984 году был снят многосерийный фильм «ТАСС уполномочен заявить», где история разоблачения американского агента была показана относительно подробно и достоверно. Хотя множество важных подробностей осталось за кадром.Много лет спустя контрразведчик Игорь Перетрухин, который принимал активное участие в разоблачение агента ЦРУ (в фильме он фигурировал под фамилией полковник Макаров), рассказал всю правду о «Трианоне».
Чекист Максим Максимович Исаев, он же Всеволод Владимирович Владимиров, он же штандартенфюрер СС Штирлиц – кем на самом деле был этот человек? О трагической судьбе особо ценного агента внешней разведки НКВД – Вильгельма Лемана (А/201, «Брайтенбах»), настоящего, а не придуманного Штирлица рассказывает эта книга.