Проверка боем - [2]

Эта короткая стычка задержала небольшой караван на час, но позволила впервые опробовать разработанную тактику боя в пустыне, на марше. До этого времени взводу приходилось только штурмовать редкие селения, вести бой в пешем порядке.

Стрельба из транспорта изучалась лишь в тренировочном лагере, холостыми патронами. Сегодняшними результатами подпоручик остался недоволен: на каждого убитого оборванца пришлось пять выстрелов из ружей и карабинов, не считая пулеметных лент. С такими затратами боеприпасов до Мекки не добраться, дай бог, на Медину хватит. А идти к побережью за подкреплением и боезапасом означало терять время и делиться победами. Соседи могут опередить, и придется заниматься тыловым обустройством. Дело, конечно, важное, но бароны фон Шмелинги всегда были первыми, и уступать право первым захватить оба мусульманских святилища – Медину и Мекку – подпоручик никому не собирался.

Вскоре, после погрузки трофеев и создания небольшого табуна позади отряда, в виде трех десятков верблюдов, колонна двинулась дальше. Визуальная разведка ничего не показала, потому впереди отряда отправились два отчаянных шваба, гарцуя на трофейных конях. Подпоручик скомандовал прибавить скорость движения, надеясь добраться до Медины к завтрашнему вечеру, если не раньше. Оставалось им пройти чуть больше двухсот верст, при средней скорости движения порядка двадцати верст в час. Главное, не сбиться с караванной тропы, хоть и узка, да хорошо заметна.

Фон Шмелинг внимательно глядел вперед, высматривая возможные опасности, и неожиданно вспомнил, как год назад очередной раз развернул свою судьбу на сто восемьдесят градусов. Тогда, после трех лет успешной работы на горно-обогатительной фабрике, он вернулся домой, выкупил родной замок на заработанные средства, намереваясь остепениться. Ремонт, налаживание хозяйства некоторое время доставляли радость, удовольствие от возвращения к молодости. Но быстро надоели: сонная жизнь австрийской провинции слишком контрастировала с проведенными на службе у русов тремя годами активной работы. Несколько поездок ко двору эрцгерцога не принесли удовлетворения, там неслась своя жизнь модных новинок, сплетен и постоянной зависти.

К Максу, выкупившему заложенный замок, побывавшему в плену у русов, относились по-разному. Девицы ахали и восхищались, откровенно набиваясь замуж за перспективного жениха, работавшего у русов! Значит, будущий муж вполне способен свозить свою избранницу в Петербург, истинный рай на земле. Да и возможность получения русского гражданства у фон Шмелинга выше, нежели у любого записного жениха в Вене. Он столько лет прожил в Новороссии, еще годик-другой, и славный город Петербург станет доступен мадам фон Шмелинг, кем бы она ни была. Однако женитьба пока не входила в планы молодого барона, тем более без особой любви. Тут на него здорово повлияли друзья – русы, оценивающие людей по делам, а не званию и доходу. Невольно Макс сравнивал своих приятелей в Новороссии и светских угодников при дворе эрцгерцога. Увы, не в пользу последних.

Впрочем, фон Шмелинги никогда не блистали при дворе, предпочитая военную службу или опалу. Поэтому, узнав о формировании германского корпуса в Веймаре, в Новороссии, Макс без сомнений отправился туда. Оставил необходимые распоряжения по хозяйству управляющему, поселил в замке для присмотра троюродную тетушку, забрав ее из Вены, где та прозябала в домике на одно окошко, да и отправился в Веймар, прихватив верного денщика, и не прогадал. С учетом опыта работы в Новороссии Максу удалось проскочить первый офицерский чин прапорщика, получить погоны с двумя звездочками подпоручика и усиленный взвод под командование. Подполковник Строгов несколько раз проверял взвод фон Шмелинга на занятиях и маневрах, после чего доверил ему двигаться на острие главного удара русских войск, в направлении Медины и Мекки.

Только через две недели, без особого сопротивления захватывая арабско-турецкие селения, подпоручик сообразил, что основная тяжесть сражений придется на те подразделения, что идут севернее, вдоль долины Евфрата. А здесь, в глубине пустыни, его усиленный взвод при умелом командовании способен справиться с любым врагом. Ибо в условиях безводья и бездорожья собрать отряд более нескольких сотен всадников или пехотинцев – дело немыслимое. С подобными группами сопротивления фон Шмелинг разберется, безусловно, имеющимися силами, тут подполковник Строгов не ошибся.

«И только пыль под сапогами, с нами бог и с нами знамя, и тяжелый карабин наперевес», – внезапно всплыли в памяти Макса слова магаданской военной песни, часто напеваемой русскими ветеранами. Пыль действительно стояла столбом, поднимаясь не от сапог, правда, а от колес грузовиков. И эти столбы сносил ветер, образуя за колонной длинный буро-желтый хвост пыльного воздуха. Машины неторопливо двигались на юг, в сторону Медины, а подпоручик фон Шмелинг размышлял: откуда у магаданцев старая песня о войне в пустыне и с карабином? В пустыне русы до сего времени не воевали, карабины русская армия получила не больше семи-восьми лет назад, до этого их просто не было. Неужели действительно далеко на востоке есть царство Магадан и все новинки русов принесены оттуда? Какими же силами обладает это царство, если горстка его подданных разгромила одну за другой сильнейшие европейские армии без потерь?