Прототип - [13]

– Никто нас отсюда не выпустит, – угрюмо произнес капитан. Видимо, дискуссия на злобу дня шла уже давно. – Инфицированных с каждым днем все больше. Ни тюрьма, ни внутренняя больница не резиновые. Сюда каждую ночь до сотни человек доставляют. И все. С концами, будто в омут.

– Ты откуда все знаешь? – спросил Максим.

– Да знакомого вчера ночью забрали, – пояснил капитан. – Он не инфицирован, просто с женой поругался, ну напился, нарвался на патруль, начал буянить. И пропал. Я пытался выяснить, что с ним, почему не разобрались, не отпустили.

– И как?

– Отследил до стен тюрьмы. Дальше, словно лбом в глухую стену, – капитан махнул рукой, взглянул на Шустова. – А у тебя какие симптомы? – поинтересовался он.

– Нездоровое любопытство, – буркнул в ответ Максим. – Плюс неподчинение прямому приказу. Давайте хоть познакомимся для начала? – добавил он.

– Андрей Шепетов, патрульный, – охотно представился рыжеволосый.

– Антон Багиров, – капитан кивнул Максиму. – Встречались ведь раньше, верно?

– Угу. Я Максим Шустов. Оперативником работал в седьмом отделе, пока эпидемия не началась.

– О как тебя жизнь крутанула! – удивился Егор Травин. – С мелких краж на боевые выезды? И как?

– По-разному. Слушайте, – у Шустова появилось недоброе предчувствие. Он ожидал встретить тут полных психов, но опять ошибся. Мужики, похоже, вполне адекватные, да и все из одного ведомства. Совпадение? Нет, он так не думал. Версии на ум приходили самые мрачные. – Мне кажется, кто-то чистку в управлении устроил! Неугодных сотрудников убирает, под шумок!

– Не перегибай, – Андрей Шепетов махнул рукой. – Хочешь сказать, тебя по злобе сюда запихнули? Из личной неприязни? Или все же был повод?

Максим пожал плечами.

– Ну да, глюкануло сегодня, когда возвращались, – нехотя признался он. – Но я никому не говорил об этом. И чувствую себя нормально. А у вас как? – он обвел взглядом остальных.

– Да тоже по мелочи, – ответил за всех Травин.

– Так давайте хоть общую линию поведения выработаем, – встрепенулся Максим.

– Зачем? – Шепетов явно пребывал в глубокой депрессии. – Докторов позабавить? Надо тупо молчать, мужики. Тогда еще, может, обойдется.

– Молчать – не вариант, – разозлился Травин. – Макс прав.

– В чем?

– Мы не очень-то на инфицированных похожи! Поймем, что происходит, сможем линию защиты выработать, – в речи Егора чувствовался склад мышления аналитика. – Если правильно себя повести, то любые глюки можно списать на усталость, стресс!

– Меня во сне накрыло, – отозвался Максим. – Почти сутки на ногах провел. Мы Святилище ликвидировали, километрах в ста от города. Задремал в машине на обратном пути. Пригрезилась какая-то чушь, – он не стал уточнять детали. – Остаток дня нормально провел.

– А взяли за что?

– В сеть полез. Услышал пару незнакомых слов, их инфицированный выкрикивал. Думал, может, значение выясню. Откуда ж мне было знать, что собственная безопасность такие запросы контролирует? – он озвучил официальную версию, изложенную Вербаумом.

– У меня аналогично. Взяли из-за информации, с которой пытался работать. – Егор Травин сел за стол напротив Шепетова. – Вырубило меня прямо на рабочем месте. Просто уснул, от усталости, честно. Ничего не снилось. Глаза открыл уже в наручниках, на полу. Говорят, во сне что-то кричал. Да еще электронный фрагмент Книги Происхождения на экране открыт. Она ведь запрещена, а я отрывок в сети случайно нашел, полюбопытствовал. В общем, никаких пояснений никто слушать не стал. Упекли сюда, – он взглянул на Шепетова. – Давай, Андрюха, соберись. У тебя как было?

– Да днем во время беспорядков на улицах. Мы толпу сдерживали на центральной площади. Накатило внезапно. Какое-то безразличие наступило. Словно смотрю с высоты, отрешенно, как на букашек. А потом вдруг какие-то руины перед глазами, бой, фигурки в странной экипировке.

– Люди?

– А как разберешь? Внешне вроде люди. Броня на них тяжелая, громоздкая, я такой ни разу не видел. И еще… даже не знаю, как это описать, словно тень огромная сверху, вот, – он рассказывал сбивчиво, часто сглатывая, – падает.

– Что падает? Тень? – удивился Травин.

– Да не знаю! Кусок чего-то огромного, темного. Небо застилает. Пламя из пробоин. И до земли ему уже немного, меня аж холодом проняло, думаю, – сейчас врежется, – и точно… – он понурил голову. – В общем… – Шепетов запнулся, – в общем, умер я!.. – подавленно добавил он. – Все настолько натурально, что и вспоминать жутко.

– А на самом деле? – заинтересовался Багиров.

– Булыжником мне из толпы заехали в голову. Шлем, конечно, смягчил удар, но сознание я потерял. В себя пришел, не понимаю, где я, что происходит?! Ну и заорал сдуру. Меня держат, а я вырываюсь, на небо показываю, кричу: «Он падает!» Не знаю, откуда силы взялись – раскидал всех вокруг, вскочил, а куда бежать, что делать – не пойму!

– Свои скрутили?

– Ну да. Напуганы все были. Да и орал я страшно. Вспоминать не хочется.

– Антон, а ты?

– Недоразумение, – ответил Багиров. – Охраннику тюрьмы оружием пригрозил. Я же говорил: товарища у меня ни за что, по сути, забрали. Удалось узнать, его из участка сюда перевезли. Ну, я рванул, думаю, по горячим следам, пока не поздно, улажу проблему, – он безнадежно махнул рукой. – Хотел с тюремным начальством переговорить, а охранник уперся, и меня не пускает, и позвонить по внутренней сети не дает.