Противостоять злу - [37]

-Ух, еле на электричку успели, - сказала Анна Тихоновна после того, как села и откинулась на спинку.

-А мы заранее вышли, чтоб не опоздать.

-Да я пока этого оболтуса уговорила, - ткнула Иванова сына в бок. – Видите ли, не хотел в Москву ехать. Давай, говорит, у нас всё купим. Но я знаю, что в Лужниках то же продаётся, но дешевле.

-Да и учебники нужно покупать, - поддакнула Карабаева.

-Как покупать? А разве в школе не будут давать?

-Не все. Нам список дали тех книг, которые нужно купить.

-А твой Дмитрий в какой класс идёт?

-В девятый.

-И мой. Значит, нам те же книжки нужны?

Карабаева пожала плечами и одновременно утвердительно кивнула головой, как бы говоря, что, наверное, нужны.

Женщины продолжали разговор, а Димка их больше не слушал. Он смотрел в окно и думал о том, как не хочет учиться с Сергеем в одном классе:

«Неужели я буду с Ивановым учиться? Вот не повезло! Он почему-то бурно реагирует и, кажется, на всех членов моей семьи».

Дмитрий увидел, как Серёжка после слов, сказанных Анной Михайловной Карабаевой, криво усмехнулся, словно показывая, что она мелет чушь. Димка не выдержал:

-Мам, давай пересядем от них! – выпалил он, вскочив с места.

-Сынок, ты что? – смутилась Анна Михайловна.

Анна Тихоновна удивлённо вскинула брови и уставилась на Димку, как бы ожидая ответа.

-Ты когда говоришь, - стал громко объяснять Димка, глядя в глаза Серёжке, - он над тобой смеётся.

Анна Тихоновна перевела свой вопросительный взгляд на сына:

-Серёнь, ты чё?

-Нужны они мне! – скривился Сергей, но глаза всё же опустил и отвернулся.

-Извини, соседка, - неуверенно проговорила Иванова, - может, Димке показалось.

Димка не стал спорить, сел на место и отвернулся к окну.

Вскоре разговор между женщинами возобновился. Дмитрий не слушал их и думал о своём. Сначала мысли его были неприятными и влияли на и без того испорченное настроение, но вскоре фантазия начала рисовать будущие картины его школьной увлекательной жизни, полной побед и достижений, и хорошее утреннее настроение опять вернулось. Димку даже перестало волновать соседство Иванова Серёжки, который демонстративно смотрел через проход в противоположное окно, стараясь казаться презрительно равнодушным.

Уже проехав половину пути, Дмитрий отвернулся от окна, прислонил голову к стене вагона и прикрыл глаза. Он от нечего делать стал прислушиваться к разговору матери и соседки.

-Да, сейчас он пьёт мало. Это точно,- говорила Анна Тихоновна.

-Да, я заметила, - поддакнула Мать Димки.

-У нас в деревне, подальше от дома Анисимовых источник бьёт, знаешь?

-Да, видела.

-Ну, так вот, - Анна Тихоновна замялась. – Может, я и ошибаюсь, но мне кажется, что в этом источнике вода стала особенная.

-Это как же?

-Да вот однажды, я принесла воды оттуда. Мне эту воду Любка Кононова расхвалила. Чай, говорит, из той воды больно вкусный. Я сходила из интереса, вскипятила чай, и знаешь, чай действительно особенный. С него как-то и настроение поднимается, и на душе птицы поют.

-Как это?

-Ну, вот попьешь такого чая всласть, и хорошо делается. Мой Михаил Васильевич после этого чая и к водке не тянется. Теперь мы частенько за той водичкой ходим, вон детей посылаем.

Димка стал прислушиваться внимательней. Он невольно вспомнил весёлых и довольных Кононовых: и дядю Сергея, и тётю Любу. Вот они, наверное, почему такие довольные были. От воды из источника. Подумав об этом, Димка погрузился в сон…

Сон ему приснился очень неприятный и тревожный. Дмитрий даже стал стонать и вскрикивать, и мама разбудила его:

-Дим, проснись! Мы уже почти приехали.

Димка открыл глаза. Ошалело посмотрел по сторонам, не понимая, где находится, и, встретившись с прищуренными, насмехающимися глазами Серёжки Иванова, всё вспомнил и сел ровно.

-Задремал, - сказал Димка, словно объясняя то, что и так было понятно.

С вокзала все направились в метро. Димка по дороге не обращал внимания на Сергея, разглядывая всё, что было вокруг. Москва ему нравилась, но и пугала одновременно. Среди такого большого количества людей Димка начинал ощущать себя ничего не значащим для окружающих, зависящим от родителей мальчиком. Та подростковая самоуверенность, которую он чувствовал в себе в знакомых и уже ставших привычными местах, особенно в компании друзей, куда-то испарилась, и Димка крепко вцепился в руку матери, которой, видно, тоже не особенно нравилось такое скопление народа.

Спускаясь в длинный переход, Димка услышал сильный хлопок непонятного происхождения, и в воздухе повис неприятный запах гари. Люди вокруг запаниковали и дружно подались вон из метро. Человеческая толпа, стремящаяся удалиться от чего-то непонятного, вдруг враз превратившись в единое огромное живое существо, устремилась на поверхность, прочь от возможного источника опасности. Димка с матерью, прижавшись друг к другу, поддались течению реки из человеческих тел, и река понесла их, не давая возможности выбирать, куда идти. Противостоять толпе было просто невозможно, и Карабаевы двигались, испытывая какой-то врождённый страх перед силой и мощью стихии.

Анну Тихоновну и Сергея оттеснили от Анны Михайловны и Дмитрия, но Карабаевы восприняли это абсолютно спокойно, боясь лишь потерять друг друга. Уже поднявшись из-под земли на улицу, толпа растеклась, ослабив свою мощную хватку, и только сейчас вдруг впервые Дмитрий, как ему показалось, понял страх Бориса Игоревича, что плохое будет для ВСЕХ. Он сегодня воочию увидел разницу между тем, когда испугались многие и ринулись к спасению, и хорошо представил, что бы было, если бы в толпе испугались ну один, двое, в крайнем случае, несколько человек. Тогда не возникло бы этой неуправляемой, сильной, торопящейся толпы, против которой невозможно было противостоять. Димка понял, что если плохое начнётся для всех, жизнь резко начнёт меняться под влиянием пострадавших людей, которые, даже не желая никому зла, могут причинить его в панике.