Противостояние - [45]

Немногое Фурия могла бы на это ответить, разве что: «Ты права». Впрочем, она вдруг поняла, что её мысли были уже где-то в ином месте.

– Надо эту парочку задержать, – сказала она.

Кэт уставилась на неё:

– Ты вообще слушаешь, что тебе говорят?

– Да… конечно, прости. – Фурия перекинула ногу через конёк крыши, чтобы подняться. – Но нам нельзя здесь рассиживаться в то время, как Финниан и Саммербель направляются в Либрополис.

– Вот и я о том же.

Фурия протянула Кэт руку, и они вместе съехали по скосу крыши к слуховому окну.

Петляя над их головами, прошелестел рой летучих мышей и разлетелся врассыпную.

Глава пятая

Фурия предоставила Саммербель возможность уединяться в кабинете её отца для изучения его библиомантических записей. Там же чаще всего проходило её обучение, и в защиту Саммербель она вынуждена была признать, что та здорово владеет искусством библиомантики. Хотя Фурии было ещё очень далеко до неё, она весьма поднаторела в этом именно благодаря добросовестности Саммербель.

Но, когда в тот вечер Фурия без стука распахнула дверь в кабинет, о благодарности не было и речи.

– Вы не имеете права!

Финниан и Саммербель сидели друг против друга в углу: она – забравшись с ногами на софу, служившую Тиберию Ферфаксу лишь в качестве склада для неподъёмных фолиантов, он – в кожаном кресле. Это кресло между многочисленными книжными башнями Фурия раньше вообще не замечала. На Финниане были джинсы и чёрная футболка. На Саммербель – одно из её любимых платьев без рукавов цвета яичной скорлупы, до колен. Из-под платья виднелась белая водолазка, почти в тон её волос. Она заранее попыталась кое-как прибраться в кабинете, но побороть характерный для этого помещения хаос ей не удалось. На письменном столе всё оставалось, как перед последним прыжком отца Фурии. Стопки книг так и лежали на полу нетронутыми. Кое-где Саммербель передвинула на полках отдельные книги, чтобы извлечь на свет божий скрытые книжные богатства. Кроме того, она освободила журнальный столик между кушеткой и креслом, определив его под фолианты, которые собиралась прочесть.

Финниан разложил на коленях карту Либрополиса и гетто. Когда Фурия и Кэт ворвались в комнату, он поднял глаза.

– Я разговаривала с Целестином, – сообщила Фурия, остановившись перед ними, – и теперь мне известно, зачем Изида в последнее время так часто ездила в Лондон.

Кэт закрыла дверь и подозрительно посмотрела на Финниана и Саммербель. Если она и боялась застигнуть их за чем-то более интимным, чем обсуждение создавшегося положения, то опасения её оказались напрасными.

– Мы знаем, – ответил Финниан. – Целестин был у Ариэля и всё ему рассказал.

– Но вы всё равно придерживаетесь мнения, что она нас предала?

Саммербель посмотрела на неё едва ли не с сочувствием:

– Ты просто этого не хочешь признать.

– Изида тебе доверяла! Вам обоим! А вы, чуть только что-то пошло не по плану, её бросаете?

– Она могла бы напасть на Арбогаста, – заметила Саммербель. – Но не сделала этого. И она – единственная, кто может сказать, по какой причине. Поэтому-то мы и отправляемся её искать.

– Напасть на него могла бы и ты, но не напала, – возразила Фурия. – Потому что Арбогаст уничтожил бы нас всех. Изида спасла нас! – И, повернувшись к Финниану, Фурия продолжала: – Будь она предательницей, проводила бы она столько времени с Целестином? Уж он-то, прямо скажем, Академии не товарищ.

– Она проводила время у него, но не с ним – в этом есть разница.

– Она многим пожертвовала, чтобы бороться в наших рядах.

– Но разве у неё был выбор? – спросила Саммербель. – Знаешь, Фурия, я вижу это дело так: её время в Академии кончилось в тот момент, когда вы с Зибенштерном сделали из неё экслибру. Она должна была понимать, что ей никогда больше не придётся работать агентом, едва прояснится, во что она превратилась. Экслибра не может преследовать себе подобных, и она это знала.

– Но Арбогаст сказал, что ему нужна её помощь, – возразила Фурия. – Что он мог иметь в виду? Помощь в чём?

– В уничтожении одним махом всего сопротивления, – предположил Финниан.

– Ты что, серьёзно? – наконец-то и Кэт вмешалась. – Неужели ты в самом деле считаешь, что для Академии мы нечто большее, чем только досадное недоразумение? Как же сильно развилось ваше самомнение, что вы думаете, будто у них есть причины из-за нас вообще дёргаться! Для них мы никакое не сопротивление. Для них мы всего лишь шайка преступников в бегах. Какими такими успехами мы можем похвастаться? Несколько разрушенных зданий, и всё. Мы никого не убиваем, если этого можно избежать, а если и убиваем, то только агентов, полицейских, гвардейцев. Уж этого-то добра у Академии, видать, в запасе бери – не хочу. А мы-то что, мы для них – пара пустяков. У них гораздо больше оснований извести Изиду, чем нас. Мы им только на нервы действуем, а вот Изида их предала. Была одной из них, а сделалась злейшим врагом. Арбогасту полагалось прикончить её на месте. Но вместо этого он чуть ли не на коленях молил его выслушать. – Кэт подошла к камину и присела на каменное обрамление. – Вот о том-то и речь: что же это у семейств за головная боль такая, что они даже предательницу вроде Изиды хотят опять в ход пустить? – И, переведя взгляд на Финниана и Саммербель, она добавила: – Уж мы-то, как пить дать, этой головной болью не являемся, иначе живыми бы от него не вышли.