Противостояние - [36]

– Счастье – это всегда то, что есть у других. – Из открытых дверей на крыльцо вышел Ариэль и указал на свободную ступеньку рядом с Фурией. – Можно?

– Конечно.

Она не слышала, как он подошёл, но его появление её не удивило. Дух воздуха Ариэль – один из главных персонажей шекспировской «Бури»; ему, как и всем экслибрам, выпавшим из книг, полагалось утратить сверхъестественные способности, но по причинам, не известным никому, Ариэль сохранил следы былого могущества. Властью над бурями он больше не обладал и не был волшебником, но всё же у Фурии часто складывалось впечатление, что он способен читать её мысли.

Она не была уверена, друг ли он ей, – может ли такое существо, как Ариэль, вообще быть кому-то другом? Но она ценила его за спокойствие и уравновешенность. Ариэль был во многих отношениях прирождённым вождём, пусть даже сам он постоянно в этом сомневался, особенно с тех пор, как некоторые покинули группу.

Всклокоченная чёрная копна волос обрамляла его юношеское лицо, хотя возраст Ариэля исчислялся, вероятно, столетиями. Из-за впалых щёк лицо Ариэля казалось ещё у́же. Кожа отливала голубовато-белым цветом, а тело отличалось изяществом танцора. Вокруг зрачков иногда вспыхивали миниатюрные звёздочки, словно в его глазах отражался Млечный Путь.

– Сколько ты уже подслушиваешь? – спросила Фурия.

– Я и без того знаю о твоих заботах. История с Изидой нам всем не даёт покоя.

– Здесь был Целестин.

Ариэль кивнул:

– Я с ним беседовал. Он снова принёс нам денег, очень много денег. Не знаю, как и когда мы с ним рассчитаемся.

– У него самого достаточно, и делиться с нами ему в радость. Но тебе стоит отнестись серьёзно к тому, что его действительно гнетёт.

– Он божится, что Изида не нападёт на нас исподтишка.

– А об Арбогасте он рассказывал? Откуда они с Изидой знакомы?

– Да. – Ариэль поиграл перед глазами длинной чёрной прядью, вертя её между пальцами.

Он напоминал нервного мальчишку. На сцене его роль тоже часто поручали детям. Экслибры не выбирали тот образ, который составляли о них читатели, и потому облик, принятый ими при выпадении из книг, оказывался чем-то средним из суммы всех возможных представлений. Ариэль не разгуливал с обнажённой грудью, как в Лесу мёртвых книг, к его панталонам до колен добавилась светлая рубашка. Вряд ли он мёрз, скорее всего, просто пытался приспособиться к этикету за пределами убежищ. Глубоко вздохнув, он произнёс:

– Ума не приложу, как нам помочь Целестину.

– По крайней мере, ты мог бы убедить Финниана с Саммербель, что они ошибаются. Убедить, что Изида нас не обманет.

– Финниан в ярости, потому что все его испытания последних месяцев, всё – напрасно. И вина за это, по его мнению, лежит на Изиде. Четверть года ему приходилось якшаться с этими варварами, а Изида просто взяла и сдалась.

– Но плана Санктуария там не оказалось, – возразила Фурия. – И напади она на Арбогаста, ничего бы не изменилось.

– Это Арбогаст утверждал, что его там не было. Правда это или нет – неизвестно. Одно очевидно: Изида ему достаточно доверяет, чтобы принять это утверждение на веру. Тогда Финниан задаётся вопросом: насколько они ещё близки с этим Арбогастом? И это вполне правомерно.

– Но Финниан хочет её найти и призвать к ответственности!

Снова вернулось её вчерашнее возмущение, однако это было лучше, чем отчаяние, возникшее после разговора с Целестином. С чувством ярости Фурия справилась бы, а вот из-за печали она была буквально парализована.

– Он имеет на это полное право. Не могу же я держать его на привязи, как козу.

– Но они с Саммербель нужны здесь! Она единственная полноценная библиомантка в резиденции, и без неё…

– Ты никого не забыла? – уточнил Ариэль.

– Мне до неё ещё далеко. Изида умолила её стать моим учителем и отлично знала, что делает.

– Тогда рассматривай это как испытание.

Она ошарашенно на него уставилась:

– Неужели ты действительно хочешь их отпустить? Просто так? А что будет, если они найдут Изиду и нападут на неё? Саммербель сил не занимать, но Изида прикончит её, если она…

– Но почему же «прикончит», если они заодно?

Фурия на мгновение замолчала, поняв, что её аргументы закончились. И её разочаровало, что Ариэль не нашёл ничего более убедительного, чем сказать: «Не могу же я держать его на привязи…»

– Мою сдержанность ты воспринимаешь как слабость! – произнёс он с усмешкой.

– Держись по возможности подальше от моих толкований! – нахмурилась Фурия.

Его мальчишеской улыбке было присуще что-то тревожное. Словно нечто совершенно инородное приняло человеческий облик и пыталось использовать человеческую мимику, по-настоящему ею не владея.

– Всё, что ты думаешь, можно определить по тебе, – ответил он. – И для этого совсем не обязательно читать твои мысли. Всё, что на уме, у тебя не только на языке, но и во взгляде.

– Чего тебе нужно, Ариэль? Зачем ты сюда заявился?

– В резиденцию?

– Нет, я имею в виду сюда, ко мне. На эту проклятую лестницу! Ты не пытаешься убедить меня в виновности Изиды, потому что сам в это не веришь, но ты и не противоречишь Финниану и Саммербель. Стало быть, мы можем обойтись без этих бесед.

– Не злись.

– А ты перестань обращаться со мной, как с малым дитём! – воскликнула Фурия.