Противостояние - [104]

– Вы Изида Пустота!

– Предательница, – подтвердила она с горькой усмешкой, – и проклятая экслибра. Но также – друг семьи Ферфаксов. И Фурии.

Пока она застёгивала корсаж, Кирисс недоверчиво разглядывал её.

– Изида! – позвал Дункан.

– Подождите здесь, – попросила она Кирисса.

– Ждать? Вот уж чего я совершенно не намерен делать, так это торчать здесь и ждать. – Тяжёлым шагом он направился к ней. – Только скажите куда, и я последую за вами. Всё лучше, чем быть здесь. – Он показал на небо, туманную завесу которого теперь в нескольких местах прорвало. Из прогалов словно кровоточили цветные разводы, поблёскивая, подобно маслянистой плёнке.

Удар гвардейца чудовищной силы, от которого им удалось уклониться, взорвал часть стены. Изида обернулась и помчалась к Дункану, присевшему на корточки рядом с аркой. Виктор Дамаскан лежал на земле, обливаясь кровью. Он с трудом протянул руку.

Кирисс оттолкнул Изиду и бросился перед картографом на колени. Атака гвардейца, видимо, переломала все кости в теле Дамаскана. Его грудная клетка ввалилась, словно от тарана, похоже было, что ударная волна разорвала ему лёгкое.

Очевидно, он понимал, какова его участь.

– Вам… я доверяю, – с хрипом слетело с его губ.

Он схватил Кирисса за руку, едва грохот над крепостью прервался, чтобы через миг опять возобновиться.

Изида, обойдя их обоих, опустилась на корточки рядом с Дунканом. Тот хотел подойти к картографу, но Дамаскан с усилием покачал головой. С гаснущим взглядом он сделал Кириссу знак наклониться.

– Мой дорогой друг… – прочла она по губам Виктора.

Кирисс приблизил правое ухо к губам умирающего и прислушался к тому, что тот из последних сил порывался сказать.

Когда Кирисс снова поднял голову, стало ясно, что Дамаскан испустил дух. Надежды, возлагаемые на него Изидой и Дунканом, погибли вместе с ним в этом тюремном дворе.

Кирисс закрыл умершему глаза, потом опять поднялся на ноги. Вскочила и Изида, Дункан в отчаянии мотал головой.

– Что он сказал?! – рявкнула она, перекрывая грохот.

Кирисс помедлил, поглядел ещё раз на распростёртое тело старика, после чего тяжело вздохнул:

– Он описал мне путь, – ответил он, хотя его слова тонули в шуме. – Путь в Санктуарий.

Глава семнадцатая

Едва библиомантическая маска слетела с чужака, обнажив его настоящее лицо, Финниан трижды выстрелил в него. Аттик Арбогаст сделал движение рукой, сдвигающее струи густой дождевой завесы, и отмахнулся от пуль, словно от докучливых насекомых. В каскаде кружащихся дождевых капель они отлетали от него рикошетом, словно от стены.

На башне вдали пробило полдень, но дождевое небо нависло над Либрополисом так низко, что в глубину двора проникал лишь серый полусвет. Арбогаст стоял в проходе к узкой площадке, где Финниан и Саммербель открыли вход в подземный мир с помощью печной заслонки. Ни один библиомант не решился бы в проливной дождь достать свою сердечную книгу, но Арбогаст и Саммербель были достаточно сильны, чтобы и без книг высвободить часть своей силы.

По мере того как лицо мужчины возвращало ясные черты, изменилась и его одежда, цвет и материал которой смешались, превратившись в светло-коричневое пальто, какое было на нём в крепости Мардука. Длинные полы достигали сапог и были забрызганы грязью до колен. Его пепельные волосы падали влажными прядями на плечи. Капли воды сверкали в короткой белой бороде. Его сердечная книга находилась в чехле на поясе брюк под распахнутым пальто.

Краем глаза Финниан посмотрел на открытую печную заслонку. Два шага и прыжок во тьму – при известном везении вполне выполнимая задача.

Однако Саммербель уже приготовилась к нападению. Без сердечной книги она могла пустить в ход лишь ничтожную долю своих сил. И, несмотря ни на что, ринулась на агента, при этом на секунду утратив контакт с землёй. Финниан и раньше наблюдал её в парении, но ни разу ему не доводилось видеть, как она, подобно снаряду, устремляется вперёд и таранит противника.

Арбогаст, видно, на такую отвагу не рассчитывал, и она преодолела разделявшее их расстояние без сопротивления с его стороны. В следующий момент, обхватив его руками и ногами, потащила вверх.

– Беги! – крикнула она Финниану, пока они с Арбогастом стремительно взмывали ввысь навстречу дождю. – Уходи отсюда!

Финниан снова прицелился. Дождь заливал ему глаза. Сцепившиеся библиоманты кружились в воздухе так быстро, что он никак не мог взять на мушку Арбогаста, не рискуя при этом попасть в Саммербель.

Оба находились высоко над крышами – человеческий клубок на фоне серой завесы облаков. Финниану снова и снова приходилось смахивать заливающую глаза воду, чтобы что-либо различить. Он выкрикивал имя Саммербель, но она, видимо, ничего не слышала. Дождь барабанил по крышам, оконным стёклам и мусорным бакам, а там, наверху, к этому добавился сильнейший ветер. Финниану удавалось различить только хаотичные движения внутри клубка и вспышки, вначале принятые им за молнии. Оказалось, что это Саммербель и Арбогаст освещали облака яркими всполохами.

Он всё ещё сжимал оружие, но направлял его вверх так беспомощно, словно просто указывал пальцем на сражающихся в небе. Снова и снова звал он Саммербель, в ярости просил Арбогаста оставить её в покое. С тем же успехом он мог бы вопить на холодные мокрые стены.