Противостояние - [33]
Джинба иттай. Спасибо тебе, дядя Паша…
Окончательно придя в себя и подхватив винтовку, лейтенант подтолкнул вперед своего пленника и сам направился за остальными.
Едва успели занять позиции у самой вершины — как появился головной дозор, первая идущая по тропе восьмерка. Шестеро шли, перебежками, падая за камни, огрызаясь выстрелами. Не очередями — именно выстрелами, в спецназе очередями не стреляли никогда, каждый выстрел должен быть в цель. Исключения бывали — но они лишь подтверждали правило. Спецназ не десант и не мотострелки, они уходят в поиск на дни, а то и на недели, боеприпасы несут на своем горбу, и все что ты унес — то у тебя и есть. Стрелять очередями — просто не хватит патронов.
Двоих тащили — на плащ-палатках. Влипли…
Последним отходил Шило, прикрывая всех остальных. Судя по тому как он отходил — достали их капитально. Он стрелял из своего ПКМ прямо с рук, держа пулемет за сошки, почти не залегал. Пули летели градом — но ни одна не задела этого стального человека, они словно боялись его…
Лейтенант выстрелил — один из моджахедов, неосторожно сунувшийся дальше, чем стоило соваться, да еще с гранатометом рухнул на осыпь, накрыв собой готовый к выстрелу гранатомет. Еще один сунулся — то ли вытащить сородича, то ли взять гранатомет чтобы выстрелить в ненавистных шурави — лег рядом…
Остальные заняли позиции — но пока огонь не открывали. С такого расстояния, какое разделяло сейчас советских спецназовцев и духов из автомата попасть вообще сложно — значит, не следует и позиции свои демаскировать. Командир стреляет, раз может — вот и пусть стреляет…
Дальше духи не сунулись. На самом деле это плохо, если бы сунулись — это значит, что перед тобой фанатики, малограмотные феллахи с автоматами. Полегли бы. А так… окружили и ждут, пока подойдут подкрепления. Еще и артиллерия партизанская прибудет — минометы. И тогда точно…
Шило шумно плюхнулся рядом с командиром…
— Кто?
— Бай тяжелый. В живот. Муха чуть полегче, но идти не сможет.
Добегались…
— Связь! — заорал лейтенант, криком выплескивая раздражение — связь, мать вашу!!!
Под руку сунули гарнитуру…
— Склон, я Гюрза! Склон, ответьте Гюрзе!
И снова — треск помех. Как назло…
— Склон, ответьте Гюрзе!
— Склон на приеме!
— Склон, я Гюрза. До точки дойти не могу, повторяю, до точки дойти не могу. Имею трехсотых, нуждаюсь в эвакуации!
— Тебя понял, Гюрза, давай координаты!
— Нахожусь десятью километрами восточнее точки эвакуации, занял господствующую высоту. По карте это…
— Семнадцать-пятнадцать… — подсказал Шило с полтычка въехавший в тему, успевший развернуть карту и привязаться к ней.
— Квадрат семнадцать — пятнадцать по карте шесть, занял высоту! При подходе мишек обозначу себя дымом! Как поняли, прием!?
— Понял тебя, Гюрза, идем к тебе, идем!
— На подходе ДШК работает, передай летунам! ДШК работает, западнее нас работал!
— Понял тебя, Гюрза…
Что мы имеем… Заняли господствующую высоту — это хорошо. Укрытия какие-никакие здесь имеются, не голяк, продержаться сколько то можно. С высоты проще стрелять, сверху вниз, в то же время духам придется стрелять снизу вверх, а это намного сложнее. Опять-таки и эвакуироваться с высоты намного легче, зависла вертушка над самой вершиной и все.
Патроны — осталось немало, с каравана пополнили запас, по крайней мере у половины группы он почти неизрасходован.
Минусы — двое трехсотых, окружение духами, работающий рядом ДШК. Пленный этот мутный какой то, непонятно кто. Это из-за него, получается такое… Но так или иначе — до темноты продолжаться вполне даже можно…
Что может быть в темноте — о том лейтенант не хотел даже думать. Сначала подтащат минометы, базовый район духов с запасами тут неподалеку найдутся и минометы и минометчики и мины. Подтащат и начнут расстреливать. А потом — ночная атака в рукопашную обкуренных духов, если кто-то еще останется в живых из спецназовцев, чтобы ей противостоять. Вот такие вот неприятности ожидали группу, если в самое ближайшее время не появятся Мишки.
Словно подтверждая мрачные мысли лейтенанта, ниже из позиций, метрах в тридцати громыхнуло, каменистый склон расцвел черным цветком минометного разрыва. Пристреливаются — как пристреляются, им прямо на головы упадет.
— Старшой, Грузин говорит — со всех сторон окружили…
Значит, не уйти. Впрочем, с их грузом да еще и с ранеными так и так не уйти.
— Рад!
Приполз прапор — лицо его было злым — и в то же время веселым. Наконец то настоящее, без всяких скидок дело.
— Минируй подходы. Где можно. Не рискуй. Шило, прикрой его.
— Сделаем…
— Понял, командир… — Шило приник к пулемету.
— Окапываемся! Окапываемся, б…!!!
Окапываться все начали и без команды. А что такое окапываться в Афганистане — это сложно передать словами, это надо испытать. Особенно на горном склоне, когда лезвие лопатки царапает по камням и ты не копаешь — ты скребешь как крыса, вгрызаешься в землю, кровяня пальцы, срывая ногти и набивая мозоли. А по тебе в этот момент палят из ДШК или из миномета и от того, как быстро ты выкопаешь нечто похожее на окоп и вообще сумеешь ли ты это сделать — зависит твоя жизнь.
