Против силы ветра - [19]

― И тот же самый, который спас вам жизнь на ирландском кладбище. Вообще-то, его зовут Кармилла[36] и, как вы наверняка заметили, мы неразлучны. Вы все еще хотите поиграть со мной в ваши игры?

― Не так, как раньше, и не в те игры.

Девушка усмехнулась, причем была при этом так близко, что Лайнел был уверен ― ее губы с красной помадой оставили след на его коже. Наконец, она отпустила Лайнела, и он почувствовал, как кислород вновь наполняет легкие, хотя спиной он все еще чувствовал стальной холод Кармиллы. Мисс Стирлинг очаровательно улыбалась, словно все происходящее было лишь милой шуткой, и она вовсе не держала его на прицеле.

― Если хорошенько подумать, то я ждала наступления подобного момента. Думаю, если бы вы не последовали за мной сегодня, то это сделала бы я.

― Для вас это было бы проще простого, я видел, что окна «Рэндольфа» выходят прямо на музей Эшмола, ― язвительно ответил Лайнел. ― Полагаю, вы могли бы неплохо провести время, наблюдая за моими приходами и уходами из окна своего номера.

― Не считайте себя столь важной персоной, мистер Леннокс. В последнее время мне и так было чем заняться, хотя, должна признаться, что мое внимание привлекло ваше более чем либеральное отношение к рабочему графику. Уходить в 10 утра и не возвращаться до обеда? Что бы на это сказал ваш шеф мистер Эванс?

Лайнел бросил на нее столь убийственный взгляд, что девушка снова рассмеялась.

― Да ладно, можно подумать, что вы меня не знаете. Я безобидна словно…

― О да, словно гремучая змея, как я уже говорил. Чего вам от меня надо?

― Того же самого, что и вам от меня. Поговорить, прояснить ситуацию. Вы так же как и я прекрасно понимаете, что мы не сможем продвинуться в нашем исследовании, если так и будем не доверять друг другу, ― с этими словами она убрала пистолет и подошла к задней двери церкви. ― Правда, кладбище ― не самое подходящее место для подобного разговора, к тому же становится холодно. Давайте лучше войдем.

Лайнелу ничего не оставалось, как пойти за ней. Сент-Гилс был погружен во мрак. У окна, выходящего на кладбище, молились две старушки, а священник одну за другой гасил свечи на алтаре. Мисс Стирлинг бесшумно села на одну из последних скамеек, Лайнел, поколебавшись немного, последовал ее примеру. Какое-то время оба хранили молчание, наконец, девушка тихо произнесла:

― Вы и вправду не собираетесь спросить почему я сделала то, что сделала? Предпочитаете ненавидеть меня лютой ненавистью до конца своих дней, вместо того, чтобы выяснить почему я встала на вашем пути в Египте?

― Что я должен знать? Сейчас я уже прекрасно знаю стиль вашего патрона. Хотя не думал, что его интересуют захоронения XVIII династии.

― Моего патрона интересует все, что связано с потусторонним миром, ― напомнила ему девушка. ― Полагаю, вы согласны с тем, что то, что было скрыто за одной из стен гробницы принцессы Мересаменти, заслуживает своего почетного места в его коллекции.

― Зеркало, которое, согласно легендам, дарило красоту, сводящую с ума всех мужчин Империи, ― закончил за нее Лайнел. ― Полагаю, вы правы, но испытываемый вашим патроном к подобного рода вещам не дает ему права пользоваться услугами вульгарных наемников, чтобы завладеть ими!

Мисс Стирлинг еле сдержала смешок. Молящиеся дамы поднялись со своих молитвенных скамеек и проследовали к выходу, так что больше в церкви не осталось никого, кроме них.

― Из всех эпитетов, которыми меня когда-либо награждали мужчины, этот ― самый оригинальный из всех. Вульгарный наемник ― звучит просто очаровательно… и так типично для вас!

― А как еще я должен называть того, кто появляется завернутым в платок в сопровождении египетских феллахов[37], которые, как предполагалось, работали на нас? Поначалу я подумал, что речь идет об одном из этих расхитителей гробниц, которые на протяжении веков обитают в тех местах. Признаю, что вы отлично выполнили свою работу, но даже не надейтесь, что после этого я протяну вам руку в знак примирения!

― Можно подумать, я единственная из всех, присутствовавших в ту ночь в Долине Цариц, была с не совсем достойными помыслами, ― улыбнулась она. Ей пришлось приглушить голос когда священник бросил на них предупреждающий взгляд. ― Мы оба знаем, что именно зеркало Мересаменти привело вас тогда среди ночи на место раскопок. Наш с вами конфликт состоит лишь в столкновении профессиональных интересов, и, поэтому, мне бы хотелось прояснить, что с моей стороны не было ничего личного. Не имею ничего против вас, мистер Леннокс.

― Ну надо же, какое облегчение. Вот только мое левое плечо с этим не согласно.

― Ничего, кроме того, что вы были готовы пристрелить меня, когда я забрала у вас зеркало, и, чтобы этого избежать, мне пришлось вывести вас из строя. Не могу сказать, что очень горжусь своим поступком, но вы не оставили мне выбора.

Лайнел был вынужден признать ее правоту: в ту ночь он действительно первым обнажил оружие. Хотя было еще кое-что, требующее объяснений…

― А как насчет того, что произошло в Ирландии? У вас точно также не было ничего личного против Арчера, но, тем не менее, вас это не остановило, когда вы захотели отобрать у него то, что было нужно вам.