Пространства, времена, симметрии - [7]
Когда Юзек работал за границей, Лида работала врачем в Москве, а Ирена училась в школе - интернате для детей работников Коминтерна в городе Иваново.
В 1937 г. Юзек, находясь за границей, узнал, что его друг Моисей Лурье является одним из обвиняемых на процессе троцкистов и ему инкриминируется подготовка покушения на Сталина. Считая это обвинение "нелепостью", Юзек примчался в Москву спасать друга. Спасти друга не удалось, а Юзек был арестован и осужден на 5 лет лагерей ГУЛАГа за "контрреволюционную троцкистскую деятельность", хотя в то время за это расстреливали. Юзек смог прожить в Калымском лагере только один год.
После ареста Юзека Лида жила с Иреной в г. Озеры Московской области, где работала врачем, тетя Лида умерла от болезни сердца.
После смерти матери Ирена жила у Цеси. Во время войны они эвакуировались в киргизский город Нарын, где тогда жила тетя Хеля.
Вернувшись в Москву, Ирена училась в Медучилище, работала медсестрой в родильном доме, училась в Мединституте, а после его окончания работала врачем, она стала очень хорошим диагностом.
После XX съезда КПСС Юзек был посмертно реабилитирован и Ирена получила комнату на Ленинском проспекте недалеко от нас. Она вышла замуж. Ее муж Володя Щеблецов тоже был врач, он происходил из того же местечка Копысь, где когда-то жил учитель моего деда.
Ирена унаследовала от матери болезнь сердца и понилала, что при таком состоянии здоровья она не может иметь детей. В это время уже научились делать операции на открытом сердце, и Ирена решилась на такую операцию не по жизненным показателям, а для того, чтобы иметь ребенка. Своего сына она назвала Виктором в ознаменование своей победы и в память о своем дяде Виталии Баневуре. Ирена была очень близким человеком для всей моей семьи. Мы часто беседовали и советывались с ней - Ира была очень умная и обладала большим чувством юмора. Многие ее "хохмы" запомнились нам на всю жизнь, например, о надписях на бане "По случаю обратно нет воды бань закрыт", "В случае пожара голым личностям выход через парк" и т.д.
Когда у Ирены начались боли в сердце, она не решилась на вторую операцию и умерла в 1976 г. в возрасте 48 лет.
Дядя Дадек Есельсон
Самый младший брат мамы Давид (Дадек) (1909 -2005) еще в детстве учился играть на скрипке в школе при Московской консерватории.
В 1938 г. окончил Варшавскую консерваторию. В 1939 г. его оркестр приехал в Нью Йорк на Международную выставку. В это время начилась война. Польша была оккупирована немцами и возвращаться туда было равносильно гибели, музыканты евреи хотели остаться в Америке. Им помог знаменитый пианист Артур Рубинштейн, уроженец Лодзи.
С тех пор Дадек жил в США, где он принял имя Тед Ноэлл. В последние годы он жил в Лос Анджелесе. Я впервые увидел Дадека в1988 г. когда гостил у дочери в Пасадине. С тех пор мы регулярно переписывались.
Фингеры
Девичья фамилия моей бабушки Берты Львовны была Фингер. Ее мать, моя прабабушка, которую мы называли бабушкой Меней, и также ее братья и сестры жили в Москве.
Наиболее близка была к нам сверстница моей матери, ее тетя Софья Львовна Фингер. Она была врачем и жила с моей прабабушкой Меней в той квартире, в которой раньше жил дядя Исаак Есельсон. Моя прабабушка умерла в 1939 г.
В школьные и студенческие годы я дружил с моими троюродными братьями и сестрой - Авой (Авраамом), Вовой (Вульфом) и Мусей (Сусанной) Фингерами, которые, как и я, учились в МЭИ.
Петроград, 1917
Я родился 30 августа 1917 г. в Петрограде, как в то время назывался Санкт Петербург.
Этот город, основанный Петром I, был назван им не в свою честь, как это делали советские вожди, а в честь Святого Петра, его небесного покровителя. В 1914 г. немецкое названиние города было заменено русским, пушкинским. В "Медном всаднике" поэт писал:
" Над омраченным Петроградом дышал ноябрь осенним хладом".
Родильный дом, в котором я родился, находился в Чернышевом переулке (улица Ломоносова), рядом с мостом через Фонтанку.
Мои родители не были религиозными, но на 8-й день после моего рождения совершили надо мной традиционный обряд и дали мне имя в честь моего прадеда Боруха Левьянта.
В гражданских документах меня именовали Борисом. При обряде наречения имени роль моей "крестной матери" играла близкая подруга моей мамы Эня Лискиер. Ее муж врач Мориц впоследствии занимал крупные посты в Ленинграде, был наркомом (министром) здравоохранения Карельской автономной республики. Эня умерла в 1919 г., Мориц был арестован в 1938 г. и расстрелян. Их сын Ося, мой друг, окончил Технологический институт и стал химиком. Он погиб на войне.
В сентябре 1917 г. атмосфера в Петрограде накалялась - фронт быстро приближался к городу. В октябре 1917 г. папа и мама решили переехать в Москву, где находились родители мамы, ее братья и сестры, переехавшие из Лодзи.
Первые годы в Москве
Наша первая московская квартира находилась на Таганке.
Вторая - в Камергерском переулке (проезд Художественного театра), в доме на углу с Тверской. Хотя мне шел только 3-й год, но я помню, что на стене этой квартиты висела фотография Льва Толстого на пашне.
С лета 1920 г. мы жили один год в комнате на Остоженке. В 1921 г. переехали на Арбат.
Книга повествует о «мастерах пушечного дела», которые вместе с прославленным конструктором В. Г. Грабиным сломали вековые устои артиллерийского производства и в сложнейших условиях Великой Отечественной войны наладили массовый выпуск первоклассных полевых, танковых и противотанковых орудий. Автор летописи более 45 лет работал и дружил с генералом В. Г. Грабиным, был свидетелем его творческих поисков, участвовал в создании оружия Победы на оборонных заводах города Горького и в Центральном артиллерийском КБ подмосковного Калининграда (ныне город Королев). Книга рассчитана на массового читателя. Издательство «Патриот», а также дети и внуки автора книги А. П. Худякова выражают глубокую признательность за активное участие и финансовую помощь в издании книги главе города Королева А. Ф. Морозенко, городскому комитету по культуре, генеральному директору ОАО «Газком» Н. Н. Севастьянову, президенту фонда социальной защиты «Королевские ветераны» А. В. Богданову и генеральному директору ГНПЦ «Звезда-Стрела» С. П. Яковлеву. © А. П. Худяков, 1999 © А. А. Митрофанов (переплет), 1999 © Издательство Патриот, 1999.
Скрижали Завета сообщают о многом. Не сообщают о том, что Исайя Берлин в Фонтанном дому имел беседу с Анной Андреевной. Также не сообщают: Сэлинджер был аутистом. Нам бы так – «прочь этот мир». И башмаком о трибуну Никита Сергеевич стукал не напрасно – ведь душа болит. Вот и дошли до главного – болит душа. Болеет, следовательно, вырастает душа. Не сказать метастазами, но через Еврейское слово, сказанное Найманом, питерским евреем, московским выкрестом, космополитом, чем не Скрижали этого времени. Иных не написано.
"Тихо и мирно протекала послевоенная жизнь в далеком от столичных и промышленных центров провинциальном городке. Бийску в 1953-м исполнилось 244 года и будущее его, казалось, предопределено второстепенной ролью подобных ему сибирских поселений. Но именно этот год, известный в истории как год смерти великого вождя, стал для города переломным в его судьбе. 13 июня 1953 года ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли решение о создании в системе министерства строительства металлургических и химических предприятий строительно-монтажного треста № 122 и возложили на него строительство предприятий военно-промышленного комплекса.
В период войны в создавшихся условиях всеобщей разрухи шла каждодневная борьба хрупких женщин за жизнь детей — будущего страны. В книге приведены воспоминания матери трех малолетних детей, сумевшей вывести их из подверженного бомбардировкам города Фролово в тыл и через многие трудности довести до послевоенного благополучного времени. Пусть рассказ об этих подлинных событиях будет своего рода данью памяти об аналогичном неимоверно тяжком труде множества безвестных матерей.
Мемуары Владимира Федоровича Романова представляют собой счастливый пример воспоминаний деятеля из «второго эшелона» государственной элиты Российской империи рубежа XIX–XX вв. Воздерживаясь от пафоса и полемичности, свойственных воспоминаниям крупных государственных деятелей (С. Ю. Витте, В. Н. Коковцова, П. Н. Милюкова и др.), автор подробно, объективно и не без литературного таланта описывает события, современником и очевидцем которых он был на протяжении почти полувека, с 1874 по 1920 г., во время учебы в гимназии и университете в Киеве, службы в центральных учреждениях Министерства внутренних дел, ведомств путей сообщения и землеустройства в Петербурге, работы в Красном Кресте в Первую мировую войну, пребывания на Украине во время Гражданской войны до отъезда в эмиграцию.
Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.