Простой советский спасатель - [11]
— Ох… — парнишка отшатнулся.
Я развернулся и спросил:
— Виталь, а какая у тебя фамилия?
— А тебе зачем? — первокурсник снова напрягся.
— Да так, лицо у тебя больно знакомое, может, пересекались где.
— Ну… Гетман я, Виталий Александрович. А ты?
— А я, Виталий Александрович, — я широко улыбнулся и протянул ему руку. — Лесаков Алексей Степанович я! И быть тебе, Виталя, министром образования да вот хотя бы Астраханской области! Только жениться тебе нужно и непременно на той рыженькой, на Любаше! — имя само сорвалось с языка. — Ты видал, как она на тебя глазела?
Вспомнил я, как куролесили мы с астраханскими каскадерами. Мужики у нас в кино снимались. Ну, точнее, они в «Выкрутасах» дублировали артистов в сцене с катером и коньяком, а мы, МЧС, соответственно страховали всех участников процесса. Ну, а вечером слово за слово, таранкой по столу, сидели, пиво пили, слушали веселые истории из жизни каскадеров.
Тут Серега и рассказал, как они снимали рекламный ролик для Астраханского образования. И как министр Виталий Александрович Гетман потом отучал от незапланированных трат местное управление образования. Работа каскадеров дорого стоит. А в бюджете, как известно, денег никогда нет.
— Скажешь тоже, жениться… Да и не смотрела она на меня… Я первокурсник, а она… — парнишка залился краской. — Её девчонки засмеют, если она с малолеткой встречаться станет.
— Эх, Виталя, смекалка города берет. Если женщина что-то просит, то ей надо непременно дать! Иначе она возьмёт сама! И в твоем случае это будет стопроцентный джек-пот!
— Чего?
— Говорю тебе, Любаня — твой счастливый билет в счастливое семейное будущее и не только! Дерзай! Любаша девчонка умная, по глазам видно, она своего не упустит. Но инициатива-то должна от мужчины исходить, понимаешь?
— Д-да… — Виталик таращился на меня круглыми глазами. — П-понял… А…
— Вот ты где! Леха, ну, сколько можно тебя ждать! Нам на работу давно пора! — Женька выплыл из сумрачного коридора, как Хабенский из сумрака.
Работа? Интересно, где это мы советские студенты, можем летом работать?
— Ну, бывай, Виталя. Ты, если что заходи в гости. И обязательно подумай над моими словами! — я подмигнул парню. — Идем что ли!
— А… куда заходить-то? — ишь ты, быстро учиться, набрался-таки смелости, спросил.
— Жека, а расскажи-ка товарищу Гетману, где мы обитаем!
— Так в двести двенадцатой, здесь недалеко.
Отлично. Спасибо, Женька, спасибо, дорогой мой человек. Вот я и узнал номер собственной комнаты в студенческой общаге. Смутные сомнения про сон не сон одолевали меня со страшной силой. Интересно, смогу ли я выйти из общежития? Смениться картинка или нет? Или я все-таки проснусь при попытке открыть дверь в эту реальность?
Мы расстались с Виталиком и двинули в нашу комнату. Я запоминал дорогу, считая двери от кухни. «Бедненько, но чистенько», — эти слова крутились в голове, пока я шел за другом. И, видимо, за настоящим другом Алексея Лесакова, о чужом человеке так не заботятся.
И тут я замер посреди коридора. До меня вдруг дошло, что представился я Виталику не своим именем, под которым прожил пятьдесят с хвостиком лет, а именем пацана, в теле которого я себе снился. Или все-таки не снился?!
Интересно, если я все-таки каким-то образом лежу в реанимации в своем времени, а мое сознание переместилось сюда, в семьдесят восьмой год, то сознание студента Лехи по прозвищу Леший сейчас в моём? Бедный пацан! Думаю, это страшно, очутиться в почти мертвом теле. Без голоса, без зрения, без возможности позвать на помощь. Обещаю, парень, я найду способ вернуться и вытащить тебя в твою жизнь. Спасатели никого в беде не бросают.
И вот еще что странно: почему я не помню последние минуты или часы перед тем, как мы поменялись местами? Или это все-таки мой персональный реалистичный кошмар, и я просто лежу под аппаратами и вижу живые сны?
Мы зашли в комнату, и я оглядел наше жилье уже осмысленным взором. Обычная юношеская берлога. В меру замусоренная, в меру разграниченная на зоны. Две панцирных кровати. Стояла такая у бабушки в саду, любили мы с двоюродными братанами на ней прыгать. Две совдеповские неубиваемые тумбочки с чуть перекошенными дверцами.
Неожиданно вспомнилось история знакомства моих родителей. Дверцы у этого лакированного предмета советского общажного интерьера все время приходилось чинить. Тумбочки хоть и добротные, но дверцы все время проседали, да и ножки у стульев подкашивались и норовили отвалиться. Вот девчонки-то и повадились просить парней отремонтировать, коменданта пока допросишься: то времени нет, то гвоздей. Заодно и женихов себе приглядывали порукастей да похозяйственней. Так и случались внезапные встречи и зарождались отношения. Так отец и приглядел веселую русоволосую девчонку, свою будущую жену, мою маму.
Интересно, а у Алексея Лесакова матушка жива? Я-то давно один по жизни, всех похоронил… И что делать, если да? Родная мать сына признает в любом облике, хоть калекой, хоть без лица. А тут считай сын и не сын вовсе, душа-то не его. Или все-таки сознание? Так, Леха, хватит философии, будем решать проблемы по мере их поступления!
Николай, обычный подросток из необычной семьи. Из-за странного стечения обстоятельств попадает в другой мир, где попытается найти свое место и обрести простое человеческое счастье. Но подойдет ли оно ему? Примечания автора: Автор новичок и это его первое произведение. В произведении намеренно используется скудное описание, чтобы читатель сам представлял мелкие детали, погружаясь глубже в повествование.
Меня зовут… нет, не так. У меня много имен — в каждом народе и на каждом Небе меня называют по-разному. Вспомнить все свои имена невозможно, зато одно имя является для меня родным. Азраиль. Меня зовут Азраиль… и я когда-то был Богом. Точнее, человеком, что по силе своей достиг уровня семи Богов. Но я был наивен, когда верил в святость Богов. Наивен и глуп, и потому поплатился. Детьми, силой и всем, что ценил. Но теперь я другой. И пришло время создать своё Небо.
Замыслы Великой Вселенной неисповедимы. Сбросив с мостика в пещерный провал, она без устали посылает меня в разнообразные миры не то в роли миротворца, не то разрушителя планов, которые идут вразрез с её невероятными задумками. Мои планы тоже рушатся. Хотела отсидеться у дедушки в Учебке, ан нет. «Труба трубит», и я вновь шагаю в портал, который приведёт меня в незнакомый мир, к встречам и старым друзьям.
В одной далекой-далекой галактике появился один свежерожденный клон. Правда несколько несвойственного для данной галактики типа. Да и создатель клона эту далекую-далекую недолюбливает, да и в целом — все вышло странно и не так.
Авария на картинге перебросила сознание программиста и по совместительству гоночного фаната Михаила Шумилова, не сумевшего в свое время реализовать себя в автоспорте, в тело подростка-гонщика на несколько лет назад. Сможет ли он использовать знания о ближайшем будущем, чтобы менять ход событий, и чего достигнет в чемпионате F4 — нижней ступени гонок на автомобилях с открытыми колесами? Ведь от этого зависит и его будущее тоже. Мечта исполнилась, пусть и таким неожиданным образом. Теперь главное — не упустить полученный второй шанс.
