Просто выжить - [47]

Двое здоровых возниц неуверенно топтались у телеги, суетились, что-то пытались паковать.

Барон подошел к раненой лошади, она лежала на боку и вздрагивала, больше не ржала… Погладил, что-то пошептал на ухо успокаивая и резким движением перерезал ей горло.

Елина плакала, захлебываясь слезами, рыдала так, как не плакала на похоронах мужа. Там была болезнь, пусть не длительная, но конец был ожидаем, а это? Что это такое? Кто, за что так?

— Тихо, девочка, тихо. Всё уже кончилось.

Выпрягли здоровую лошадь. Барон нашел в одной из телег новые тетради, вырвал лист, достал бутылочку с чернилами и написал записку. Что- то говорил вознице, спорили. Потом выпрягли вторую лошадь и мужики поскакали, прямо так, без сёдел, в сторону города.

— Вам лучше, фру Елина?

— Господин барон, а что это было?

— Ограбление. Но охотились именно на вас. И вы, и фор Вара слишком часто возите деньги. Хотя, я удивлён. Здесь, всё же, очень тихие места. О нападениях на купцов или путников не слышно было уже много лет.

— А вот это… Ну, ножами, это вы их?

— Нам просто повезло, фру Елина. Они не приняли меня всерьёз и не уложили первым. А я ещё помню кое-какие вещи.

— Вы что, всегда с собой ножи носите?

— Метательные — всегда. А кинжал я, естественно, взял в дорогу.

— Вы ожидали нападения.

— Нет, что вы… Иначе бы всё было не так кроваво. К сожалению, ни один из них не выжил, двое сбежали, а я не рискнул преследовать — лошадь не на столько хорошо выезжена, что бы гнать по лесу добычу. Так что допросить мы никого не сможем.

— Простите, барон, а там, ну во фляжке, ничего не осталось?

Заломил бровь, но молча снял флягу с пояса и налил в крышку. Порция маленькая, грамм сорок, не больше.

В коньяках Елина не слишком разбиралась, в той жизни всегда предпочитала вино. Но доводилось пить и водку, и коньяк, и самогонку, так что выдохнула и глотнула. Посидела минуту и протянула крышку.

— Пожалуйста, можно еще одну?

Что такое сто грамм, даже меньше, для здорового человека? Но — стресс, пустой желудок.

После второй слегка полегчало. Пауза затягивалась…

— Что такое антисептик, фру Елина?

— Любое лекарство, способное уничтожить микробов. Что бы рана не загноилась.

— Что такое микробы?

— Это слишком долго рассказывать, господин барон.

— А мы никуда и не торопимся, фру Елина. Кто вы такая?

Глава 39

— Дайте слово, что при любых обстоятельствах этот разговор останется между нами!

— Слово Каргера!

Елину просто прорвало.

Она говорила, говорила и говорила…

Школа и замужество, рождение Иришки и смерть мужа, электричество и интернет, великая отечественная и космос…

— Всё, барон, простите, но пока — всё. Если вам интересно, мы сможем поговорить об этом попозже.

Больше всего барона потрясли не компьютеры и самолеты.

— И в шестьдесят восемь лет вы были уже пожилой женщиной? Спаси Единый, но как ваше общество вообще выжило!

— Да. И по нашим меркам я не на много моложе вас.

— Фру Елина, я сталкивался с теорией многомерности миров. Есть такой философ древности, Надий, так вот, я знаком с его работами. Я верю вам, выдумать такое невозможно. Но вы совсем усыпаете. Ложитесь, поспите, стража прибудет ещё не скоро.

Отряд городской стражи прибыл только во второй половине дня. Елина после сна была совсем вялая, болела голова. Со стражей общался барон, она поставила отпечатки двух пальцев на протоколе, тела убитых погрузили в телегу и повезли в город. Им выделили для охраны четырех стражников. Возчики привели с собой ещё одну лошадь, тронулись в путь и к дому подъехали совсем в темноте. Сверху оговоренного Елина выдала каждому по серебрушке. Суетились Морна и Гана — людей нужно было покормить и устроить на ночь. Гантей и Санчо пытались приставать с вопросами и, кажется, завидовали «приключению». Елине уже все было без разницы.

На следующий день, ближе к вечеру, барон постучался в мастерскую.

Выпили по чашке чая, поговорили. Барона интересовало вообще все, вскользь упомянутый феминизм и христианство, мобильные телефоны и мини юбки, египетские фараоны и сигареты. Он хватался, буквально, за каждое новое слово и понятие, и расспрашивал с жадным интересом. Пришел он и на следующий день.

Эти ежедневные, точнее, ежевечерние чаепития нужны были Елине не меньше, чем барону. Обмен знаниями был бессистемный, но обоюдный. Барон рассказывал об обычаях королевского двора и обычаях других стран, он многое успел повидать и был интересным собеседником.

Закончили строительство комнаты для барона. В процессе он с любопытством наблюдал за изготовлением полов. Такого в своём мире он не видел.

Комнату Елина обставила ему просто, но удобно. Вся она делилась на две части плотными шторами. На личной половине барона поставили его кровать, резное кресло с подушкой и маленький столик, типа журнального. На полу — две овечьи стриженые шкуры, у кровати и у кресла. Над креслом сделали подсветку. Стены Елина обтянула шёлком. В специально сделанной нише скрывалась вешалка с одеждой, под ней стоял низкий сундук барона. Вторая половина комнаты так и осталась с каменными стенами. Камень Елина велела покрыть воском и натереть, он приобрел сочный цвет и неяркий благородный блеск. Здесь стоял большой стол для занятий, удобные стулья со спинками, стеллаж с учебниками, книгами и тетрадями, печка. На столе две маленькие чернильницы и глиняный стаканчик с толстым утяжеленным дном — для ручек. Всё просто и лаконично.