Просто Кэрол - [23]

У меня даже сердце чаще забилось.

— Хочу, конечно!

Клайд улыбнулся краем рта. Это он зря.

Я вдруг вспомнила все, что вчера было, и мне захотелось еще. И побольше. Я потянулась к нему, отстегивая ремень безопасности. Миг — и наши губы встретились. Целовался Клайд превосходно, и мне все никак не удавалось отвевать у него инициативу. Разозлившись и возбуждаясь все больше и больше, я решительно перебралась к нему на колени. Пока его руки смиренно лежали на моей талии, я времени зря не теряла. Коснуться волос, провести по щекам, шее, очертить пальцами ключицы. Чертовы пуговицы на рубашке, как вас много.

Карие глаза полыхнули возмущением.

— Думай, что делаешь! У меня стекла не затемненные вообще-то! Соблюдай приличия, будь добра!

Я поерзала у него на коленях и капризно заявила:

— А ваши приличия мне, мистер Хэдейк, в попу сейчас втыкаются — это ничего?

Я думала, он меня сейчас убьет. Стоило прикусить язык, но со слетевшей крышей так просто не управишься. Однако физик вдруг мило покраснел и опустил глаза. Он убрал руки и положил их по обе стороны сиденья, сжав кулаки.

— Извини. Я… я стараюсь держать себя в руках, но… ты… ты такая…

О, боже!

Я схватила обе ладони Клайда и прижала к себе обратно, потом снова прикоснулась к его губам, отвечающим мне неуверенно и удивленно. Наконец справилась с дурацкими пуговицами, и мои пальцы впервые заскользили по голой коже его груди. В машине становилось жарко, Хэдейк обнимал меня все крепче, его поцелуи были все глубже, поглаживания все смелее. Наверняка прохожие оборачивались, но мне было не жалко, наоборот заводило еще больше чувство риска. Двигаясь вниз от безупречно плоского живота, я потянулась к ремню, но его руки тут же остановили меня. Ладно, как скажешь, все еще успеем. Пока же я просто подвинулась и положила ладонь на выпирающий бугорок на джинсах.

— Ай!

Клайд не сдержался и прикусил меня за нижнюю губу. Не давая мне возмутиться, он запустил пальцы в мои волосы, заставил запрокинуть голову, оставил несколько чувствительных укусов на шее.

— Этого ты хотела?!

Я не могла ответить, я задыхалась. Мне вдруг стало страшно находиться с ним в этой тесной машине, с таким большим и сильным. И привлекательным.

— Клайд… еще…

Вдруг все закончилось. Его руки развернули меня, усадили рядом. Я оказалась крепко обнимаемой и прижатой к широкой груди.

Стараясь отдышаться, он провел рукой по волосам и потряс головой. Я с любопытством наблюдала за физиком снизу вверх. Что это, интересно, за мазохист такой, который не дает сам себе кончить, держа на коленях любимую девушку?

— Все, пора, до первого урока всего несколько минут. — Он застегнул рубашку, поправил воротничок. У-у-у, тиран проклятый. Пуританин блин. Да у тебя стоит, как пограничник на посту, а ты тут из себя…

Меня поцеловали в нос. Дверь открылась. Ну вот, даже обидеться не получилось.

Я взяла сумку и выскочила из машины.

В школьном туалете я умылась и предприняла очередную попытку расчесаться. Мда, видок был колоритный. На шее следы от зубов и пара засосов, губы припухли, зрачки наркоманские. Это если не принимать во внимание все то, что я сотворила с собой вчера и чего еще не видели одноклассники. Я постояла немного у зеркала, похлопала себя по щекам. До звонка было полторы минуты, раскачиваться дальше некуда. Давай же, не трусь. Соберись, тряпка.

Резко выдохнув, я решительным шагом вышла в коридор.

Еще когда я подходила к двери кабинета, старательно делая вид, что ничего не происходит, на меня начали оборачиваться и шушукаться. Все затихли с мои появлением, и волна шепота, нарастая, покатилась прочь, как от эпицентра взрыва. Я спокойно шла вперед, стараясь не думать обо всем этом и надеясь, что мое невозмутимое лицо еще больше бесит и интригует окружающих. Почему-то сейчас мне нравилось быть в центре внимания, мелькнула приятная мысль о том, что наконец-то я буду причиной скандалов, примером для подражания, объектом сплетен и жарких споров. А мне будет наплевать. Главное — пройти сейчас это, первое испытание известностью. Не смотреть ни на кого, все в порядке… До двери оставалась всего пара шагов, когда кто-то поймал меня за ремень сумки. Я обернулась.

Сал Хантер, темнокожий капитан баскетбольной команды, у которого была толпа фанаток во всех классах с начальной школы до педагогического состава и который раньше бы не обратил на меня внимания, приди я в школу голой и станцуй перед ним ирландский степ, буквально пожирал меня взглядом.

— Девенпорт?! Это точно ты? — парень обворожительно улыбнулся.

— А ты знаешь, как меня зовут?

— Конечно, знаю! — Самоуверенное лицо на миг отразило тень сомнения. — Керри, не так ли?

— В точку, — буркнула я, вырываясь и разворачиваясь.

— Эй, ты чего?

— Отвали. — Сказала я одновременно с тем, как прозвенел звонок.

— Наша Кэрол зазвездилась, — промурлыкала Гортензия, грациозно усаживаясь рядом со мной. — Не бери в голову, Сал, эта выскочка того не стоит.

Но все же баскетболист был задет. И это было блаженством.

Уроки шли один за другим. Учителя удивлялись, кто-то, в основном, конечно, те, что помоложе, улыбались мне, поздравляли со сменой образа. Некоторые морщили нос. Мне было наплевать и на тех, и на этих. Я летала, у меня все получалось. Задачки решались быстрее, чем на доске записывали условие, иностранные слова приходили на ум сами, формулы будто подсказывал кто-то заботливый на ухо. Не успевала я задумчиво зарыться пальцами в алые волосы и сделать серьезное лицо, ответы на вопросы слетали с языка. «И о чем только девочка думает, — слышно было отовсюду. — Ведь родители этого не переживут». «Я знаю это, это кризис подросткового возраста, у моей Матильды было такое в двенадцать лет», «Эта богачка Кэрол уже не знает, чем себя занять, ботаничка контуженная» — шипело, шептало, плевалось, истекало кислотой отовсюду. А мне было насрать. Всем им я могла подойти и показать в лицо средний палец. Это было естественно.