Прости меня - [55]
– Мне нужно тебе кое-что сказать. Нечто очень важное. Я бы даже сказал – признаться.
Валерия не стала надевать махровый халат, пусть красотки медсестры и советовали. И почему-то запретила повеселиться таким образом Константину. Хотя он очень долго канючил и требовал, чтобы она не была занудой. Но заметил, что пусть она и отшучивалась, и даже пыталась ему подыгрывать, все равно настроения на веселье у нее не было. А вот он был в ударе. По крайней мере ему так казалось. Ведь пару раз она очень искренне прыснула со смеху, хотя была мрачной. Значит, он действительно хорош. Она без конца пытается кому-то позвонить, но он говорит:
– Бесполезно. Здесь глушат мобильную связь, чтобы ты никому не сбросила локацию. Такие секреты, хотя все это можно обойти, если будет нужно.
– Кому это может быть нужно? Таким, как я, чтобы поджечь эту клинику? Ты видел, какие тут вышки? Если информация и просочится, и кто-то решит вершить правосудие, их быстро поставят на место. Как думаешь, там сидят снайперы?
Он пожимает плечами. Константин и сам понимает, что все эти меры предосторожности – это не так уж серьезно. Это, скорее, предупреждение, что лучше не лезть. И то, что глушат мобильную связь. Это всего лишь предупреждение. Как игра.
– Можно я все же пойду в халате, Валерия? Ну Валерия…
– Нет.
Он изображает из себя обиженного, когда они спускаются в ресторан.
– Подумать только. Это ведь клиника. А мы спускаемся в ресторан, – задумчиво произносит она, но он делает вид, что этого не замечает.
Перед ними распахиваются двери, и это, черт возьми, действительно ресторан. Столики, стулья с мягкой обивкой. Разве что рояля нет, и она озвучивает его мысли:
– Рояля нет. я ухожу. Убогая обстановка.
Он улыбается, и они усаживаются за столик. Здесь даже есть кто-то вроде официантов, но Валерия делает вид, что даже не замечает их. А Константин вежливо просит принести им по чашке горячего чая с лимоном.
– А мне еще добавить мед, – просит она, все так же не глядя на молодого человека, который улыбается им вежливо и пытается навязать какой-то десерт здорового питания.
– А ты знаешь, что во время операции вкалывают еще какой-то препарат, и ты не помнишь, что это за место. Не помнишь адрес и толком не помнишь, что с тобой произошло. В голове только остается, что тебя излечили, и за это ты все потерял. Но если спросят о клинике, о том, что ты здесь ел, как тут все выглядит и прочем, ты будешь в отчаянии. Потому что кажется, что все помнишь, оно прямо стоит перед глазами, но воспроизвести в памяти не можешь.
– Должно быть это страшно.
– Не думаю. Самое важное остается с тобой. Это хорошо. Мне бы совсем не хотелось забыть эту поездку. А забыть клинику не так страшно. Только ты мне не говори ничего важного, все равно забуду.
– А мне тоже вколют? Как твоей спутнице?
– Ты боишься уколов?
– Нет, я не хочу забывать эту клинику.
– Придется забыть. Завтра днем мы уже не будем помнить ничего об этой клинике.
Она как-то мрачнеет. Значит, в этом помещении ни в чем нет смысла. Нельзя говорить ничего важного. Или наоборот? Она внимательно на него смотрит. Он даже поднимает брови в безмолвном вопросе: «Что?»
Она мотает головой: – Ничего. Наверное, нам нужно идти спать. Тебя завтра ждут великие дела. Ты должен встретить их выспавшимся.
Валерия просыпается первой. Откровенно говоря, ей очень плохо спалось. Они пришли в палату и легли на кровать. О чем-то говорили, но он заснул практически на полуслове, и она снова попыталась дозвониться хотя бы кому-то. Не вышло. На что она надеялась? Каким же глупым был ее план. Какой же глупой была она. Она пару раз проваливалась в сон, но ей снились до того дурные картинки, что она тут же просыпалась. В горле все пересохло. Голова гудела неистово. И дело было даже не в вирусе, а в каких-то панических атаках, которые ее преследовали всю ночь. Говорят, что это один из побочных эффектов Вируса Т. Но она уверена, что на сей раз это побочный эффект ее эмоций по отношению к Константину, и в данный момент это страшнее неизлечимого вируса. Она пыталась отправить сообщение:
«У меня ничего не вышло».
Но у нее и здесь ничего не вышло. Она без конца шмыгала носом и боялась его разбудить, но он выглядел таким умиротворенным. Казалось, что ни один шорох в мире не сможет его разбудить.
Утром она тоже не сразу его будит, впрочем, он сам открывает глаза. И хоть говорит сонным голосом, что она очень шумная, все же некоторое напряжение в воздухе повисло. Он одевает махровый халат. Говорит, ей тоже нужно такой надеть, потому что ей тоже будут ставить укол. Тот самый, который сотрет ей память. Они просто сидят на кровати в этих мягких халатах и молча смотрят на часы, зная, что врачи придут через тридцать минут. Через двадцать минут. Через десять минут.
– Ты знаешь, я ведь в тебя влюбилась.
– Не говори ничего важного. Мы оба забудем.
– Я и хочу забыть это признание. Оно звучит жалко.
Он молчит, а она гипнотизирует часы взглядом своих зеленых глаз. Внутри противно разливается какой-то ком. Ей кажется, ее сейчас вытошнит. Он кажется более спокойным. Но она чувствует, что у него чертовски бьется сердце. Пять минут. Они молчат. Три минуты. Она прикрывает глаза. Две минуты.
Это не сказка. Это твой худший кошмар. И я чудовище, которое сломает тебя. Моё прошлое разбито. Вдребезги. Все, кого я любил, ушли. И я никогда не позволю себе полюбить кого-то снова. Но так было до неё… Белль Далтон, дочери мужчины, который был должен мне больше, чем он мог когда-либо заплатить. Она шокирует меня, добровольно соглашаясь взять на себя долг отца ради своей семьи. Она согласна уйти со мной, и исполнять мои прихоти и желания. Но, конечно, Белль боится, и она должна. Я не хороший человек, и не собираюсь становиться добрым.
Как далеко вы сможете зайти, чтобы получить то, чего хотите? Один взгляд на очаровательную девушку, и мой интерес вызван. Беспокойные карие глаза смотрят на меня, и я мгновенно чувствую себя защищённым. Через три удара сердца, моя рука сжимает её. Проходит четыре секунды, прежде чем я спрашиваю, что случилось. «Мне нужен сладкий папочка». После слов, произнесённых её пухлыми губами, я предлагаю ей присоединиться к этому без задней мысли. Вы когда-нибудь желали чего-то так сильно, что это могло бы поглотить вас? Я хочу её, и я сделаю всё, чтобы завладеть ею.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Считаете, что работа, полученная по знакомству – счастливый билет? Спешу огорчить. Это целый ворох проблем, компания завистников и жемчужина коллекции – босс, главная цель которого превратить мою жизнь в ад. Поверьте, я знаю, о чем говорю!
Сказка о прекрасной принцессе на белом... звездолёте. Ну, может быть, не совсем принцессе. И не совсем прекрасной — на любителя. Но если таки распробовать — м-м, бабушкино земляничное варенье не сравнится с этим! Незабываемые новогодние выходные обеспечены. Ну и, как водится, любовь- морковь... Но при чём здесь двулетнее травянистое растение семейства зонтичных? Пардон, небольшие недоработки словаря идиом и фразеологизмов.
Это единственное Рождество, которое Джеймс Ченс не сможет отменить.Мия Дэниелс — ведущий репортер в SNO News. Она любит свою работу, особенно, когда ей заказывают репортаж о ее любимом событии — Рождестве. Единственный человек, который встает у нее на пути — скупой босс, противник Рождества, обворожительный и неотразимый миллиардер Джеймс Ченс. Однако, после того, как их обоих на работе заперла метель, Мия ухватилась за этот шанс показать Джеймсу магию Рождества. Она решила провести для своего великолепного босса-миллиардера персональный маленький праздник с огоньками, украшениями и, конечно же, омелой! Не в силах сопротивляться расцветающему желанию, они падают друг другу в объятья на этом неожиданном и страстном свидании…Мия думала, что сможет продолжить свою обычную жизнь и карьеру, похоронив это свидание — и чувства к боссу — где-то на задворках своей памяти, но она пока не знает, насколько ошибается.