Прости меня - [3]

Так что, хотя поначалу все было неважно и мне пришлось заплатить за совершенную ошибку, я бы не стала ничего менять. Я люблю сына больше собственной жизни, больше кого или чего-либо.

Он спрашивал о своем отце. Я сказала ему правду. Я не лгу своему сыну. Самая большая ложь, которую он от меня слышал, относится к Санте и Зубной Фее, или безобидная ложь о том, что поцелуй излечит все ушибы и синяки. Он хотел встретиться со своим отцом с малых лет, но он вырос, привыкнув к тому, что нас только двое, ну, еще Нэн.

Мы оба называем мою бабушку Нэн. Она много раз была для нас палочкой-выручалочкой, и мы оба можем на нее положиться. Она приняла нас тогда, когда у нее не было для этого никакого повода, и за это я всегда буду ей благодарна.

Я с ужасом думала о том, что придется рассказать Зендеру, и с каждым годом становилось все страшнее. Я даже не использовала социальные сети, нервничая оттого, что он найдет меня и узнает правду. Я не хотела, чтобы он Нэнавидел меня больше, чем, вероятно, Нэнавидит сейчас.

Больше, чем я сама себя Нэнавижу.

Я была благодарна за то, что Джастин все понимает и не требует встречи с отцом. Пока, по крайней мере. Потому что теперь, когда мы возвращаемся в Арлингтон, штат Техас, он уже миллион и пять раз спросил меня, сможет ли он, наконец, познакомится со своим отцом.

И, в конце концов, я согласилась.

***

Самолет приземлился, и, разумеется, нас не встречал никто из моей так называемой семьи. Ничего удивительного.

Я поймала такси на выходе из аэропорта, и мы поехали в дом, где я прожила первую половину своей жизни. Место, куда бы я могла не вернуться, прожив всю жизнь, но вот я здесь.

Когда было около двух, мы подъехали к двухэтажному кирпичному дому с белым заборчиком, и я тут же исполнилась Нэнависти. По многим причинам. Хотя этот дом выглядел как семейный, мы совсем не были семьей. Возле дома на подъездной дорожке стояло пять машин, но никто не приехал меня встретить. И еще одно, я уже заболевала, вернувшись в Техас, здесь слишком жарко. Я привыкла к Огайо. Это всего несколько пунктов.

Я посмотрела туда, где когда-то жила Брэй. Никаких машин. Я бы с радостью встретилась с ней, посмотрела, какой она стала. Зная ее, я бы сказала, что она, наверное, вышла замуж за какого-нибудь нефтяного магната, у нее двое детей, собака и слуги, готовые прийти по первому же зову. Кажется, ей бы это подошло.

Кряхтя и пыхтя, я тащила свои вещи с Джастином на буксире. Наши чемоданы и сумки оттягивали руки и свисали с плеч. Когда я подошла к двери, мне пришлось постучать ногой, так как не было возможности воспользоваться руками. Дверь открыл мужчина, который выглядел как мой папа, только намного старше.

Вместо того чтобы поздороваться, он взял сумку у меня из рук, открыл дверь чуть шире и жестом пригласил войти. Он взглянул на Джастина и натянуто улыбнулся, ничего больше.

Я прошла прямо на кухню, где находились оба моих брата, невестка, которую я никогда не видела, и моя сестра Торин. Я улыбнулась и поставила сумки на пол.

Клэй, мой старший брат подошел ко мне и сжал меня в объятиях.

– Ты выглядишь как настоящая леди! Так хорошо снова тебя видеть! – он сжал меня еще крепче, и вообще-то это дало мне возможность почувствовать, что мне рады. Это было чудесное чувство.

Следующим меня обнял Ганнер.

– Рад видеть тебя, сестренка, много воды утекло, – и мое сердце оттаяло еще немного.

Торин даже не оторвалась от своего мобильника, так что я сказала:

– Привет, Тор, – она подняла глаза и улыбнулась, прежде чем снова продолжить печатать. Ни ответа, ни привета.

Моя невестка, как я предположила, Фэйт, улыбнулась мне. Когда она заговорила, у нее оказался милый южный акцент. Видимо, мне снова придется привыкать к произношению остальных, мой акцент почти исчез.

– Привет, приятно, наконец, совместить лицо с именем и и-мейлами, – она посмотрела на Джастина, который сейчас был примерно моего роста. – А это у нас кто? – она вопросительно посмотрела на меня.

Меня удивило, что она не знает.

– Привет, я Джастин, – сказал он, широко улыбаясь. Он слегка застенчивый и очень тревожащийся.

Наконец, вошел мой папа и уставился на моего сына как на инопланетянина. Все затихли. Я не была уверена, для кого из нас эта ситуация была более странной, но в комнате повисло такое напряжение, что его можно было попробовать на вкус. Он повернулся и вышел, не сказав ни слова. Я посмотрела на Клэя и пожала плечами.

– Наверное, нам лучше поселиться в гостинице.

– Не будь смешной, у нас есть гостевые комнаты, – заявил он. Я улыбнулась.

Ганнер прочистил горло, и до меня дошло, что все уставились на Джастина. Я не понимала, почему всем так неуютно из-за него, но я рванула вперед и представила его, понадеявшись, что это каким-то образом снизит уровень напряженности.

– Народ, это мой сын Джастин, – я положила руки ему на плечи. – Джастин, это твой дядя Ганнер, дядя Клэй, тетя Торин и тетя... Фэйт?

Она просто кивнула головой.

Тишина была оглушающей. Все просто раздумывали, что говорить дальше. Клэй первым разбил лед, подойдя к Джастину и крепко обняв его.

– Рад с тобой познакомиться, Джастин.