Прославление дисциплины - [49]

Вторым преимуществом формальной исповеди является то, что слово прощения ожидается и дается в отпущении грехов. Слово Писания или же слово, подобное ему, действительно произносится вслух. „Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправды" (1 Ин. 1:9). Кающемуся тогда ясно и авторитетно сказано, что он полностью прощен и освобождается от своего греха. Уверенность в спасении запечатлевается в духе, когда это вслух произнесено нашим •братом или сестрой во имя Христа.

Есть и третье преимущество установленной исповеди, а именно – раскаяние. Если раскаяние рассматривается как способ получения прощения, это, конечно, опасно. Но если оно рассматривается как возможность на мгновение остановиться и поразмыслить над серьезностью своего греха, тогда оно имеет истинное достоинство. Мы сегодня очень легко относим все свои грехи на счет Божьей любви. Если бы у нас была хоть слабая тень того отвращения ко греху, которое чувствует Бог, мы бы подвиглись к более святой жизни. Бог умоляет нас: „Не делайте этого мерзкого дела, которое Я ненавижу" (Иер. 44:4). Цель – помочь нам глубже понять греховность греха.

Все это, конечно, может быть достигнуто и без формальной исповеди. В действительности, когда мы знаем, чего мы хотим, это огромное преимущество – видеть, что исповедь является общим достоянием Божьего народа. Как это сделать? Возможно, живой пример поможет сделать это учение более конкретным.

Дневник исповеди

Хотя я читал в Библии о служении исповеди в христианском братстве, я никогда не испытывал его, пока не стал пастором моей первой церкви.

Я сделал этот трудный шаг по обнажению своей внутренней жизни перед другими вовсе не оттого, что чувствовал тяжесть греха. Я не чувствовал ни малейшего угрызения совести, кроме одного момента. Я жаждал иметь больше силы для совершения Божьего труда. Я ощущал, что не отвечаю многим отчаянным нуждам, которые вставали передо мной. Во мне должны были быть гораздо более богатые духовные ресурсы, чем те, которые у меня были (а они у меня были! Назовите что хотите из духовного опыта, у меня оно было!). „Господи, хочешь ли Ты принести что-то большее в мою жизнь? – молился я. – Я хочу, чтобы Ты победил меня и правил мною. Если в моей жизни есть какое-либо препятствие для Твоей силы, открой это мне". И Он открыл. Не было никакого голоса, не говорил Он мне и через людей, но просто во мне росло ощущение, что, возможно, в моем прошлом было нечто, препятствующее потоку Его жизни. Итак, я разработал план. Я разделил свою жизнь на три периода: детство, юность, взрослый период. Относительно первого я пришел к Богу в молитве и размышлении, с карандашом и бумагой в руке. Приглашая Его открыть мне что-то в моем детстве, что нуждалось либо в прощении, либо в исцелении, либо в том и другом, я ожидал в полном молчании минут десять. Все, что только приходило мне на ум относительно моего детства, я записывал. Я не пытался ни анализировать, ни осуждать. Я был уверен, что Бог откроет мне все то, что нуждается в Его целительном прикосновении. Закончив, я отложил эту бумагу на день. На следующий день я сделал то же самое с годами моей юности, и на третий день – с периодом моей взрослой жизни.

С бумагой в руках я затем отправился к дорогому брату во Христе. Я ему сообщил об этом за неделю, так что он понимал цель нашей встречи. Медленно, и иногда с болезненным чувством, я читал свои листы, добавляя только те комментарии, которые бы делали мой грех яснее. Когда я кончил, я начал складывать свои бумаги в портфель. Но как мудро сделал мой советник-исповедник: он мягко остановил мою руку и взял эти листы. Без единого слова он достал мусорную корзину, порвал бумаги и бросил их туда. Это безмолвное прощение грехов было потом сопровождено простым словом отпущения. И я знаю, что мои грехи были удалены от меня, как восток от запада.

Затем мой друг, возложив на меня руки, помолился молитвой об исцелении всех печалей и ран прошлого. Сила этой молитвы пребывает со мной и сегодня.

Я не могу сказать, что я пережил нечто драматичное. Нет. Собственно, весь этот опыт был чистым повиновением, без какого-либо возбуждения чувств. Но я убежден, что это дало мне такую свободу, какой я прежде не знал. Похоже было на то, что я получил способность гораздо полнее пользоваться Духом. Именно вслед за этим событием я начал входить в некоторые из описанных в этой книге дисциплин, и это тоже стало моим новым опытом. Была ли здесь случайная связь? Я не знаю и, откровенно говоря, не хочу знать. Достаточно повиноваться внутреннему побуждению, пришедшему свыше.

Был при этом и интересный побочный эффект. Моя откровенность со всей очевидностью явилась некоторым „зажиганием" и для моего друга-советника и его освобождением, потому что вслед за его молитвой за меня он оказался в состоянии исповедать свой собственный глубокий и тревожащий его грех, чего он не мог сделать раньше. Свобода зажигает свободу.

Совет относительно исповеди

Истинным является не только то, что мы любим, „потому что Он прежде возлюбил нас", но и то, что нам дана способность исповедоваться только и особенно потому, что Он первый возлюбил нас (1 Ин. 4:19). Свидетельство милости и благодати сокрушает сердце и вызывает поток исповеди. Мы привлечены к нему „узами человеческими,… узами любви", как говорит это Осия (11:4). Мы приходим к Нему с сердцами, полными надежды, потому что Тот, к Кому мы приходим, ожидает нас, как отец – блудного сына. Завидевший сына, когда он был еще очень далеко, в сострадании поспешил к нему и обнял его и радовался его возвращению (Лк. 15:20). Прощать – это Его величайшая радость. Он созывает Своих полных света ангелов, чтобы вместе с Ним возрадовались, всякий раз, как кто-то исповедует Ему свой грех.