Прошлой ночью в «Шато Мармон» - [36]

— Господи, ужас какой! И что ты сделала?

— Ну что, набрала номер местного полицейского участка и сказала, что у моего дома мужчина пытается заснять меня раздетую. Мне сказали что-то вроде «добро пожаловать в Нью-Йорк» и посоветовали опускать жалюзи. — Брук опустила первую часть, когда первым делом она позвонила Джулиану и услышала, что нечего так бурно реагировать, а надо научиться самой справляться с такой ерундой и не названивать ему «каждый раз» в панике по «всяким пустякам».

Хизер содрогнулась.

— Гадость какая… У тебя хоть есть сигнализация?

— Она у меня на очереди. — Брук втайне надеялась, что они переедут прежде, чем понадобится установить сигнализацию: вчера по телефону Джулиан туманно намекнул на улучшение жилищных условий, «квартирный апгрейд», как он выразился. Правда, ей мало в это верилось.

— Извини, я на минутку. Мне надо в туалет, — сказала Хизер, сняв сумочку со спинки стула.

Брук смотрела, как коллега прошла за узкую дверь, и едва щелкнул замок, схватила журнал.

Последний раз она «любовалась» фотографией примерно час назад, но не удержалась от искушения открыть журнал на четырнадцатой странице.

Разложив журнал на столе, Брук склонилась пониже, чтобы лучше рассмотреть. За шестьдесят минут снимок приятнее не стал. На первый взгляд, не будь это собственный муж Брук и старлетка с мировым именем, она не нашла бы в фотографии ничего особенного. Снизу в кадр попали поднятые руки зрителей первого ряда. Правую руку Джулиан триумфально выбросил высоко вверх, сжимая микрофон, словно волшебный меч. Брук всякий раз охватывала дрожь, когда она видела Джулиана в этой позе, — просто не верилось, насколько же он похож на настоящую рок-звезду.

Лайла была в скандально коротком платье с цветочным рисунком, которое с тем же успехом могло оказаться и комбинезончиком, и в белых кожаных ковбойских сапогах со стразами. Она была загорелой, с профессиональным макияжем, со вкусом одета и снята в максимальном увеличении; она смотрела снизу вверх на Джулиана с откровенным упоением. От всего этого уже тошнило, но подлинное беспокойство у Брук вызывало выражение лица Джулиана. Смесь обожания с преклонением типа о-Господи-ты-самая-потрясающая-из-всех-кого-мне-доводклось-видеть, запечатленную в ярчайших красках (спасибо профессиональному «Никону»), отрицать было нельзя, такой взгляд жена надеется поймать на себе пару за целую жизнь — на свадьбе, ну в день рождения первенца. И ни одна жена не захочет, чтобы с таким выражением ее муж смотрел на другую, да еще странице национального издания.

Услышав, как за деревянной дверкой полилась вода, Брук быстро закрыла «Ласт найт» и положила лицом вниз напротив стула Хизер. Вернувшись, коллега взглянула на нее и на журнал с выражением «не надо мне было это здесь оставлять». Брук хотелось заверить Хизер, что она сильная, а человек ко всему привыкает, но, естественно, ничего такого не сказала. Она ляпнула первое, что пришло на ум, лишь бы сгладить неловкость:

— Очень, очень приятно было с тобой посидеть. Как все-таки досадно, что мы с тобой проводим по многу часов в одних стенах и ни разу не встречались в городе! Нужно это исправить. Может, встретимся в воскресенье за ленчем, а то и поужинаем где-нибудь?

— Договорились. Хорошего выходного! — Хизер помахала рукой, прощаясь. — Увидимся на неделе.

Брук помахала в ответ, но Хизер уже вышла на улицу. Брук тоже начала собираться, соображая, не обидела ли она коллегу нежеланием откровенничать, или, напротив, излишней откровенностью, или чем-то еще, когда зазвонил мобильный. На экране высветился номер Ней, старой знакомой по аспирантуре.

— Привет! — сказала Брук, положив на стойку два доллара и выходя на улицу. — Как ты, где ты?

— Брук, я просто так звоню. Мы ужасно давно не общались…

— Да, сто лет тебя не видела. Как там Бостон, как тебе твоя клиника, когда ты, нехорошая девочка, приедешь повидаться?

Прошло полгода с тех пор, когда Нея с мужем Роаном приезжали в Нью-Йорк на Рождество. В аспирантуре Брук и Нея сдружились, в Бруклине жили всего через пару домов друг от друга, но общение сильно затруднилось, когда два года назад Нея и Роан переехали в Бостон.

— Клиника отличная, даже лучше, чем ожидалось, но я уже созрела для возвращения. В Бостоне хорошо, но Нью-Йорк — это все-таки Нью-Йорк.

— Серьезно, ты хочешь вернуться? Когда? О, расскажи мне все!

Нея засмеялась:

— Да, мы планируем вернуться, и надолго, но надо сначала найти работу. Мне это проще, чем Роану. Приедем на День благодарения, у нас обоих выходной. Вы с Джулианом будете в городе?

— Мы обычно ездим к отцу в Пенсильванию, но папа говорил, в этом году они с Синтией поедут ее родне, так что есть шанс, что мы останемся в Нью-Йорке. Вы же зайдете в гости? А? Пожалуйста! — Брук знала, что Нея и Роан с родителями долго жили в Индии и не отмечают День благодарения, но ей ужасно хотелось желанной передышки после всех обрушившихся на нее перемен.

— Конечно, зайдем! Только послушай, отмотай на пару тактов. Значит, все-таки стала сказка былью? Ты там себя каждый день не щипаешь? С ума сойти! Ну, каково это — иметь знаменитого мужа?