Прощенные - [79]

Маринку передернуло. Она до сих пор не могла привыкнуть к тому, что белые вампиры светлая раса и что сама является вампиром.

— Спасибо, — попыталась улыбнуться.

— Вот здесь кроватка, они еще спят. Ты осмотрись, а затем я зайду за тобой.

— Куда мы пойдем?

— Как куда? На сборы урожая, не будешь же ты вечно сидеть взаперти? — удивилась вампирша.

— А разве ваш мир не высший?

— Ну и что, еда вкуснее, когда выращена и собрана своими руками. Труд — это что нас всех объединяет, нам нравиться трудиться всем вместе.

Поперхнулась, а вампирша все так же улыбаясь, вышла из помещения.

Марина присела на импровизированную кровать и спокойно без нервов рассматривала выделенную «квартирку». Ничего лишнего, просто и красиво, очень уютно. Обстановка выглядела слегка необычно для человека из каменных городов, но девушка надеялась что сможет здесь жить. Как и говорил мужчин, дом оказался намного больше чем казался. По крайней мере, в нем насчитывалось пять приличных комнат с разной функциональностью. Уборная, ванная, если ее можно так назвать и кухня. Именно последнее помещение поразило Комету больше всего. Она представления не имела, как пользоваться кухонной «техникой».

— Привет, соседка, — услышала звонкий голос за спиной.

Резко развернулась и повалила нечто из домашней утвари. Кляня себя за неловкость, поспешно стала собирать. Ей помогли расставить все по своим местам.

— Спасибо.

— Ты, правда, была темным вампиром? — спросили наивно.

— Вообще-то я до сих пор им по идее являюсь, — почесала затылок Маринка, рассматривая вампиршу.

Зеленные волосы, в которых переплетались живые цветы. Белая кожа, миловидное лицо и большие добрые синие глаза. Простое короткое белое платье без дорогих побрякушек и зачем-то лосины.

— Я никогда не видела подобных тебе, — признались с улыбкой. — Мне всего тридцать лет, мне пока не советуют выходить за пределы родной планеты.

— Планеты? Может, ты имела в виду свой мир?

— Нет, мы на одной из семидесяти четырех планет данной системы, Лулианы.

Марина снова обронила кухонную утварь, так и застыла пораженно раскрыв рот.

— Такого не может быть.

— Почему? Вполне возможно, наша звезда очень большая.

— То есть мы не…

— Конечно, нет, здесь никогда не ступала нога других существ, здесь живут только белые вампиры.

— А почему?

Девушка задумалась.

— Заповедник, в нем растут очень ценные породы растений. Мои родные говорят, что на них очень странно реагируют и постоянно пытаются своровать. Но зачем они это делают, я не понимаю. Мы не ставим препятствий, и они могут брать все что пожелают, кто ж виноват, что им надо очень много? Потому было решено ограничить посещение на эту планету. Мы хотим сохранить редкие виды для всех, а не только для кого-то в отдельности.

Маринка крякнула.

— А как тебя зовут?

— Калилиа, а тебя Комета.

— Быстро у вас слухи расползаются, — заметила Марина.

— Мы же телепаты, а как же иначе?

— А можно меня называть тебя Кали?

— Как пожелаешь, если тебе так легче, то называй меня как хочешь.

— Не помешала бы перекусить, а я не знаю, как всем этим пользоваться, и какая у вас валюта в ходу?

— Деньги? — улыбнулась широко Калилиа. — У нас, их нет, а за продуктами до сбора урожая у нас есть время сходить!

Она потянула ее за рукав, всунув в ухо какой-то цветок.

— Зачем?

— У тебя же маленькие дети, а вдруг они есть захотят? Как ты их услышишь?

— А-а-а, понятно.

Весело подпрыгивая вампирша, уверенно двигалась вперед. Марине ничего не оставалось, как следовать за ней. Старшие белые вампиры улыбались и провожали ее насмешливыми взглядами, так смотрят на маленького проказливого ребенка.

— А когда вы достигаете совершеннолетия? — спросила Маринка.

Не переставая подпрыгивать синеглазая повернулась к ней.

— Смотря, что именно тебя интересует.

— Ну не знаю.

— Пару можно создавать хоть в десять лет, выходить в главный мир — лет в сорок, в открытые миры — в шестьдесят, концентрация яда достигается только в сто лет, крепнут крылья — в двадцать.

— То есть вы не покидаете дом только в сорок лет? А по какой причине вам запрещается?

Вампирка опешила и остановилась нахмурившись.

— В смысле, запрещается? — с недоумевающей гримасой поинтересовалась.

— Ну, как вам нельзя покидать дома до сорока лет, — пояснила неуверенно Марина.

— Нам не советуют покидать дом, но не запрещают. У нас есть случаи, когда выходили и раньше в открытые миры, никто не ставит препятствий. Но их долго приводили в себя. Открытые миры очень жестоки для чистого разума, к нему нужно долго готовиться. И прежде чем уходить, нужно пройти обучение, быть готовым к тому, что можешь встретить.

— Охренеть и вы слушаетесь?

— Конечно, старшие мудрее нас. Мы учимся на их ошибках. Мы наблюдаем, дабы самим не допустить ничего подобного. Мы новое поколение, значит должны быть осмотрительней и лучше.

— Странно, как-то все это.

— Неудивительно, что ты нас не можешь понять, у нас другой менталитет.

Она поскакала дальше, насвистывая веселую песенку. Марина буркнула и последовала за ней, ловя себя на мысли, что радость девушки, старше ее на десять лет, заразительна. Ей самой захотелось попрыгать.

Возле большого дерева с широким проемом они остановились. Захлопали крылья и в следующую секунду, Калилиа оказалась в объятиях высокого блондина с белоснежными крыльями. На кончиках его перьев блестела бирюзовая краска. С широченной улыбкой он поцеловал ее в щеку и смотрел непередаваемым взглядом сиреневых глаз, что Марину ненароком взяла зависть. На нее никогда так не смотрели, с такой любовью и нежностью.