Прощения не ждут - [8]

Напившись, Кларенс пошел вдоль ручья, надеясь куда-нибудь выйти. Он жалел, что не взял с собой одну из собак, и досадовал, что впустую тратит время.

Конечно, им с Арни недоставало опыта. Иной раз они ломали голову над тем, как вылечить внезапно заболевшее животное, в другой — как одновременно выполнить с десяток необходимых работ. Часто у них не хватало времени приготовить ужин, случалось, они засыпали, сидя верхом на лошади. Но они никогда не жаловались друг другу и, как могли, старались уверить себя, что им нравится такая тяжелая примитивная жизнь.

Кларенс быстро понял, что попал на оленью тропу и что олени прошли здесь совсем недавно: четкие следы имели острые края. Кора на деревьях во многих местах была ободрана; стволы пестрели белыми отметинами.

Он не сразу обратил внимание на движение в кустах по другую сторону ручья. Встрепенувшись, он протянул руку к оружию, а потом застыл как вкопанный. Это было не животное, а… девушка, одна из двух дочерей мистера Иверса, та самая красавица с черными, как ночь, волосами.

Она смотрела на него нерешительным, вопрошающим взглядом, будто хотела узнать, как он здесь очутился и что ему нужно. Вблизи она показалась Кларенсу еще красивее, но он был готов побиться об заклад, что эта девушка родилась и выросла не на ранчо. По каким-то неуловимым признакам он угадал в ней горожанку, и это было странно, потому что ее сестра выглядела типичной сельской жительницей.

Она была напугана: то ли неожиданной встречей с ним, то ли чем-то еще. Это было заметно по напряженному выражению ее лица, бледным щекам и расширенным зрачкам.

Когда девушка бросилась бежать, он, не раздумывая, пересек ручей и помчался за ней, перепрыгивая через камни и ломая кусты.

— Мисс Иверс! Не бойтесь! Я вас не обижу!

Девушка остановилась. Тяжело дыша, явно готовая вновь сорваться с места, она ждала, что он скажет, и Кларенс быстро произнес:

— Мы с приятелем работаем на мистера Уиллиса, хозяина соседнего ранчо. Я видел вас, правда, всего лишь однажды, и знаю, кто вы. Сейчас я искал телку, но неожиданно заплутал. А вы тоже заблудились?

Она внимательно смотрела на него своими темными глазами. Кларенс представил, что видит девушка — его неумело подстриженные волосы, поношенную куртку с продранными локтями, грязные штаны, рубаху, на которой не хватало пуговиц, мозолистые руки, — и ему впервые в жизни стало стыдно за это.

Пауза затянулась. Вспомнив о том, каким истуканом сидела она рядом с сестрой, Кларенс был готов усомниться в том, что эта странная особа умеет говорить, потому вздрогнул, услышав ее негромкий голос:

— Нет, я не заблудилась. Прошу, не ходите за мной!

— Как скажете, мисс Надин! — ответил он, решив проявить немного дерзости.

В ее лице появилась неприкрытая неприязнь.

— С чего вы взяли, что меня зовут Надин?

Кларенс понял свою промашку.

— Так вы — мисс Эвиан! Простите, я…

— Не говорите о том, что видели меня здесь, — перебила она.

— Мистеру Иверсу? Вашему отцу?

Глаза Эвиан блеснули, отражая свет, и в них вдруг появилась некая пугающая глубина. Глядя в них, Кларенс словно стоял над пропастью, неумолимо манившей его вниз.

«Это не «Райская страна», это… это… ад!» — продолжил он недавнюю мысль.

Во рту у Кларенса пересохло, в ушах зазвенело. В это мгновение он вдруг перестал осознавать, где находится.

Он снова сказал что-то не то, допустил непростительную ошибку; он видел, каких сил ей стоило взять себя в руки, но она справилась.

— Вообще никому.

— Я не скажу.

— Вы правда не хотите, чтобы я вас проводил? — спросил он, заранее зная ответ.

Эвиан покачала головой.

Кларенс, как и собирался, пошел вдоль ручья, и всю дорогу думал о ее бледной коже, о нежных губах, о тонкой шее, плотно обхваченной воротничком скромной блузки. К тому времени, как он вышел к «Синей горе», ему было ясно, что отныне он не изведает ни минуты покоя.

Когда он встретился с Арни, тот радостно сообщил, что нашел телку на соседнем пастбище, но Кларенсу было не до животных. Он бы сказал, вообще ни до чего, ибо перед его глазами до сих пор стояла Эвиан. В те мгновения, в лесу, в его душу и сердце вошло то, что навсегда меняет человека.

Прежде Кларенс не мечтал о любви, он вообще не верил в то, что она может настичь внезапно, ни с того ни с сего. Все, что до сей поры его окружало, имело чисто практическое значение. Он знал, что мужчина сходится с женщиной, чтобы получить частичку уюта, подмогу в работе и, быть может, толику удовольствия. А еще — потому что так принято. Из тех же соображений люди обзаводятся детьми. Кларенсу и в голову не приходило, что когда-нибудь он захочет проникнуть в святая святых другого человека — в его душу, память и чувства, особенно если этот человек — женщина.

Он не знал, как рассказать об этом Арни и говорить ли вообще, тем более ему было трудно подобрать подходящие слова, но, заметив нечто непривычное, приятель сам спросил:

— Что стряслось?

Обычно они начинали собираться домой, когда солнце окрашивало верхушки гор в оранжевый цвет, а возвращались, когда на землю опускалась тьма, но сегодня Арни обнаружил, что Кларенс приехал на ранчо значительно раньше.