Прощай, одиночество! - [31]

10

В шесть десять утра зазвонил телефон. Тэннер сел в постели, нашел джинсы и отправился на кухню. Милейн слышала, как он разговаривает, но слов не разобрала.

Когда он вернулся, то первым делом поцеловал ее.

— Спи.

Она еще не была готова к разлуке, когда он оставил ее и пошел в ванную. Милейн попыталась опять заснуть, но без него у нее ничего не вышло.

Она накинула халат и тоже отправилась в ванную.

Тэннер принимал душ.

— Что-то случилось?

— Будем надеяться, что ничего серьезного. Не работает один из подъемников. Надо перебросить людей в другое место. Значит, будет толпа. Ничего, ребята справятся. И я, кажется, знаю, в чем неполадка. Если я прав, то скоро все опять наладится.

— Я могу помочь? — спросила Милейн, сгорая от желания преодолеть стену из пара, разделявшую их.

— Свари кофе.

Она улыбнулась.

— Будет тебе кофе. А тебя часто так вытаскивают из постели?

— У меня обычно нет причин долго залеживаться… Милейн.

Что-то в его голосе насторожило ее.

— Что?

— Нам надо поговорить. Ты подумай пока, а потом мы вместе обсудим.

Когда Тэннер произносил слова, словно цементировавшие то, что произошло ночью, ей не надо было глядеть на себя в зеркало ради подтверждения того, что ночь она провела в его объятиях. Однако это все пройдет. Останется вопрос, надо ли ей это. Мы живем одним днем… Так он сказал, прежде чем взял ее… прежде чем она взяла его.

— Сейчас не время, — сказала она и отправилась на кухню.

Милейн уже наливала ему кофе, когда он пришел. В джинсах, которые она сняла с него накануне. Сейчас ей казалось, что с тех пор прошла целая жизнь.

Тэннер взял обеими руками кружку и прижал ее к щеке, попутно сообщив, что сначала собирается заехать к себе домой и переодеться.

— Тебе ведь тоже скоро выходить?

Милейн взглянула на часы. Время еще не обрело настоящего значения в ее жизни. Несмотря на спутанные волосы и запах мыла, притягивавший ее к Тэннеру, часть ее все еще жила в прошлом. Странная ночь, нереальная.

— Скоро, — сказала она. — Успеешь поесть?

— Не знаю. Сделаю тосты. У меня есть сок.

Милейн кивнула, словно это имело хоть какое-то значение. Она знала, что придется задуматься над тем, что он ей сказал в ванной, но для этого она должна собрать все свое мужество.

— Позвони. Мне интересно, как у тебя получится.

— Позвоню. А насчет…

— Нет. Не сейчас. Мне нужно принять душ и выпить кофе.

— Ты ведь не знаешь, что я хотел сказать.

— Правда?

Потом Милейн узнала, что неисправность в подъемнике была сложнее, чем думали. Один из спасателей, забежавших в больницу днем, сказал, что Тэннер проработал с механиком больше часа, а потом отправился взглянуть на место, где предполагался снежный обвал. Там уже собрались спасатели и работали машины. А вот подъемник все еще стоял.

Милейн не нравилось, что Тэннер слишком много на себя берет, и одновременно она радовалась этому. Прошло несколько часов, прежде чем она вновь обрела способность трезво мыслить. Звонил телефон. Приходили и уходили люди. Забежала ненадолго Карол. Впрочем, у Милейн почти не было времени для раздумий. А ее тело все еще помнило Тэннера. Даже при простом упоминании его имени у нее начинала легонько кружиться голова.

Неужели они оба сошли с ума?

Она ответила на этот вопрос в доме Тэннера. Правда, она совершенно не собиралась к нему заходить, но он как раз чистил снег, когда она проезжала мимо. Он улыбнулся ей, но быстро погасил улыбку.

— Прости меня, — сказал он, стараясь заглушить шум мотора снегоуборочной машины. — Я никак не мог. Хотел заехать или хотя бы позвонить, а тут… — Он покачал головой. — Классический пример механика, у которого нет времени починить собственный джип.

Милейн даже не сделала вид, что ее интересуют поломки в машине Тэннера, но терпеливо ждала, пока он еще минут пять возился со снегом. В конце концов он заглушил двигатель, и в тишине она сразу поняла, что весь остальной мир перестал для них существовать. Через несколько минут наступит ночь. В первый раз с тех пор, как пошел снег, небо было чистым. Она даже рассчитывала полюбоваться на луну.

Может быть, при луне ей будет легче в ночи?

— Ты сказал, что мы должны поговорить, — начала она, когда он взялся за тряпку, чтобы вытереть руки.

— Пойдем в дом. А то ты замерзнешь.

Милейн оделась достаточно тепло, но все равно Тэннер был прав. Незачем им стоять на морозе.

В доме не чувствовалось горного запаха, но она совсем не огорчилась, потому что у Тэннера хорошо пахло деревом. Тэннер сразу отправился в кухню, и Милейн сняла пальто, но не стала расшнуровывать ботинки, почему-то зная, что надолго не задержится.

Вернулся он с двумя кружками.

— Шоколад. Я включил отопление до того, как пошел чистить снег. Опять горы неспокойны. Я не хотел говорить тебе об этом по телефону, чтобы, не дай Бог, лыжники не услышали.

Женщина стояла спиной к камину и глядела, как Тэннер гладит неровные стенки самодельной кружки. Она пожалела, что взрослая. Будь она ребенком, могла бы просто-напросто сбежать от неприятного разговора.

— Эти толчки опасны?

— Кто знает? Природа делает, что хочет… Милейн, я прошу прощения.

— Прощения?

— Да. За вчерашнюю ночь.

Она не рассердилась. Что бы там ни было, но он не врал. Он верил в то, что говорил, а ей лучше знать, какие у него мысли.