Прощай, Нью-Йорк? - [290]

— Клэр, ты спятила! — держа в руках документы на дом, смотрит на меня Джек. — Ты же сама говорила, что из-за показа и свадьбы на ближайшее время нам стоит отказаться от дорогих покупок.

— Говорила, — киваю я. — Но вчера я вышла замуж за Джека Фостера и случайно переняла его привычку покупать дорогие вещи.

Джек всё ещё в ступоре смотрит на меня как на поехавшую, пока я аккуратно вешаю своё свадебное платье на вешалку и от одного только ощущения нежного атласа на моей коже, я вспоминаю моменты вчерашнего вечера. Мне всё ещё не верится, но мы и вправду вчера поженились.

— Ладно, — всё ещё нервно усмехается Джек. — И что нам теперь делать с этим домом?

— Ну, — повесив вешалку на дверь, подхожу к мужу я, — мы можем иногда выбираться сюда, — обнимаю его я. — Дом на Лонг-Айленд — дом твоей семьи, Джек, он великолепный, но он перешёл к тебе по наследству, а затем перейдёт и к Кристоферу, и я хотела… я хочу, чтобы этот дом был только для нас с тобой, только для нас двоих и ни для кого больше. Мы можем сбегать сюда от городской суеты, от детей, друзей или родителей на личном вертолёте! — тихо смеюсь я.

— Хорошая идея, — кивает Джек, и на порядок мне становится легче, я всё же боялась, что он будет против. — Мне нравится, здесь уютно и очень тихо. Здесь вообще хоть кто-нибудь ещё живёт?

— Не знаюсь, — смеюсь я.

— Ладно, — посмеивается он. — Давай уже что-нибудь съедим, иначе я за себя не отвечаю, — тянет меня за собой на кухню Джек.

— Ой, как страшно, мистер Фостер!

— Клэри, я не шучу! — грозится мне Джек, хватая меня за бедро и пытаясь сдерживать просящуюся на лицо улыбку, а наш дом наполняется моим звонким смехом.

* * *

Моё свадебное платье всё же оказалось целым, но каких трудов нам это стоило! Мы с Джеком провели весь день в доме и только под вечера вышли погулять и повстречав несколько прохожих и наших соседей, мы поняли, что здесь нас никто не знает, что в этом маленьком городе никому нет до нас дела. И всё сложилось так, как мы когда-то хотели, мы уехали туда, где никто не знает наших имён, нашего прошлого, наших ошибок, и нас самих. Мы словно начали нашу жизнь не с нового листа, а с новой книги, пусть даже эта книга длиною в одну главу. Но нам это определенно понравилось, мы гуляли по улице держась за руки, мы громко смеялись и не боялись, что нас кто-то услышат или увидит, что нас сфотографируют из-за угла или атакуют папарацци. Мы были без охраны, без тыкающих в нас пальцами прохожих и мы насладились этим днём сполна.

Я хотела вернуться в Нью-Йорк только из-за Жози и немного из-за работы, мне просто жизненно необходимо знать как идут продажи прошедшей коллекции, какую реакцию она вызвала. Меня мучило любопытство, и в тоже время я нервничала, я боялась, что коллекция могла вызвать лишь негативные комментарии. Но если бы не моя дочь и не моя работа, я была бы готова остаться в Вермонте хоть на всю жизнь, хотя зная себя… я не уверена, смогу ли я жить в столь тихом месте, где я не могу реализовываться, в месте без движения, в месте, где всегда лишь покой и умиротворение. Ведь я всю жизнь прожила в Нью-Йорке, в городе, который никогда не спит, не отдыхает и не утихает. И наверняка и Джек не смог бы жить в таком тихом месте. Чтобы бы мы там не говорили, но Нью-Йорк наш дом, со своими всезнающими прохожими, папарацци, шумом, движением, наш дом Верхний Ист-Сайд со своими интригами, скандалами, манипуляциями, завистью и вечными соревнованиями за работу, за город, за любовь, за счастье и даже за жизнь. И там наша семья, наши друзья, наша с Джеком история и вся наша жизнь.

Думаю, мы будем изредка приезжать в Вермонт, чтобы отдохнуть от надоевшей суеты, а уже в старости мы, возможно, сюда переедем, но загадывать я всё же не буду. А сейчас мы возвращаемся на Манхэттен, и в совсем коротких каникулах я всё же нахожу свои плюсы: ты их как минимум ценишь. И этот один день с Джеком наедине я запомню надолго, я насладилась этим днём, но мне этого, конечно же, мало, и я этому рада. Я рада, что мне недостаточно проведённого дня с Джеком, и я знаю, что мне будет недостаточно и недели, месяца и даже года. Мне нужна вся жизнь с ним и ни днём меньше. С Джеком в моём сердце покой и мир, хотя чтобы достичь этого пришлось пройти через много бурь, пришлось пережить не одну войну. Но все эти войны того стоили…

Когда мы возвращаемся в Нью-Йорк, мы с Джеком мгновенно погружаемся в работу, и я узнаю, что мою свадебную коллекцию публика приняла радушно, большинству понравилось, но разумеется, не всем, но без критики не было бы и движения, верно? И всё же коллекция полностью распродалась за пару дней и больше экземпляров этой версии не будет. Не знаю, будет ли у меня ещё одна коллекция свадебных платьев, но даже если я на это вновь решусь, то это случится очень не скоро. А вот продажу своего собственного свадебного платья мне пришлось немного задержать, потому что Джек отговаривал меня, и из-за этого я долго думала о конечном решении.

Я бы хотела, чтобы я лишь однажды вышла замуж, чтобы у меня было лишь одно белое подвенечное платье, одно кольцо, церковь, и лишь один мужчина ждущий меня у алтаря, к которому я не просто готова идти, а даже бежать со всех ног, я бы, правда, хотела, чтобы это и было раз и навсегда. Но моя жизнь сложилась так, что у меня было три свадебных платья, много колец, две церкви, два алтаря и два брака. Но мне всё же повезло, что во второй раз я вышла за того, в ком я уверена больше, чем в ком бы то ни было ещё. И так как у меня всё же было не одно свадебное платье и не одна свадьба, я всё же решаю выставить своё платье на продажу, устроив аукцион. И я продаю своё свадебное платье за двести тысяч долларов. Покупатель анонимный, поэтому я, к сожалению, не знаю кто этот безумец, ведь по сути это платье стоит в разы дешевле так как оно максимально простое. Я была шокирована, когда услышала это число, для меня это шок, я не думала о таких цифрах, когда решила всё же продавать платье. Но это оказалось не шуткой и мне пришлось с ним расстаться, и я не скажу, что это было легко. Это белое платье действительно много для меня значит, но я хотела с ним попрощаться, не знаю почему, но я хотела.