Прощай, Нью-Йорк? - [123]

— Привет, — слышу я знакомый женский голос и, вздрогнув от неожиданности, оборачиваюсь на распахнутую дверь своего кабинета, у порога которой стоит Джессика.

Я сижу на полу, потому что разбирала одну из коробок, и я не понимаю, как не услышала, как она зашла.

Джессика с тоской во взгляде оглядывает кабинет, задерживаясь глазами на фотографиях, висящих на стенах, среди которых есть и мы с ней.

— Привет, — едва слышно говорю я, поднимаясь с пола и Джессика, развязывая свой синий шарф и расстегивая пальто, проходит в кабинет и сев на кресло переводит на меня задумчивый взгляд.

— Он всё же вернул его тебе, — говорит она, опуская взгляд на шарф в её руках. — Клэр…

— Джек сказал тебе, да? — перебиваю её я и, скрестив руки на груди, присаживаюсь на стол стоящий напротив девушки.

— Клэр, что происходит? — качает головой Джессика. — Брайан, правда, бьёт тебя и ты… всё это терпишь?

В её взгляде я вижу панику, непонимание, замешательство и страх, а затем мой взгляд падает на её большой круглый живот. Джессике нельзя волноваться, особенно сейчас.

— Что именно Джек сказал тебе?

— Клэр, ответь на вопрос, — не успокаивается она.

— Брайан пару раз ударил меня по щеке и чуть сильнее положенного сжал мои запястья, — усмехаюсь я. — Ничего серьёзного и… это было в порыве гнева и злости, в каком-то смысле я сама нарывалась, но со мной всё в порядке.

Я хотела сказать подруге, что у меня было сотрясение из-за Джека, когда он случайно толкнул меня, но потом я вспоминаю, что она об этом не знает.

Мне самой тошно от своих слов, но Джессика беременна, а за мной следят. Брайан не позволит, чтобы его карьере угрожало хоть что-то, даже слухи.

— Как ты вообще это допустила? Как позволила какому-то мужику ударить тебя? — действительно не понимает она, повышая тон.

Если бы я знала…

— Я никому ничего не позволяла…

— Ты стала слабой, Кларисса, — вдруг перебивает меня Джессика, а я замолкаю, с удивлением уставившись на неё. — Я помню тебя сильной девушкой, которая всегда, при любых обстоятельствах была готова дать отпор, которая всегда была готова защищать и не давать себя в обиду, которая была готовая дать сдачу и даже мстить! А сейчас… я тебя совершенно не узнаю, — говорит Джессика и её тон то повышается, то стихает. — Ты… Брайан сделал тебя слабой, но я не понимаю как, каким образом? Что он с тобой сделал, Кларисса?

— Ничего, — слишком быстро отвечаю я, и, отведя взгляд, обхожу стол и сажусь за него.

— Ты должна вернуться, ты должна вновь стать той сильной Клариссой, чтобы бороться, чтобы… вернуться ко мне и к… Джеку, — говорит Джессика, но я лишь с недоверием опускаю взгляд. — Клэр, — вдруг подходит к моему столу она и мне приходится посмотреть на неё. — Хоть ты и бросила меня и Джека, хоть тебя и не было четыре года, не знаю как я, но ты всё равно всё ещё моя лучшая подруга, — берёт меня за руку она, и во взгляде Джессики я вижу лишь нежность и сожаление. — И я всё ещё люблю тебя хоть немного и злюсь, — улыбается она. — И я всё ещё знаю тебя и так сильно измениться сама ты не могла, ты бы просто не захотела…

— Джесс…

— Не надо, — отходит подруга. — Ты ничего мне не говоришь, хочешь уберечь меня, я понимаю, но не нужно меня спасать от невидимой опасности, Кларисса. — Джессика останавливается. — Сейчас нужно спасать не меня, а тебя и, если ты думаешь, что не говоря мне всей правды, я ничего не узнаю, то ты глубоко ошибаешься. К счастью Джеку ты доверяешь больше или же боишься за него не так как за меня и всё ему рассказываешь, а он в свою очередь предаёт твои слова мне, потому что в отличии тебя он понимает, что в одиночку никто из нас тебе не поможет. Сейчас мы все должны вернуться на четыре года назад и вспомнить, кем мы тогда были.

— О чём ты говоришь?

— Да ладно, Клэр, — усмехается Джессика. — Мы все были ужасными людьми, делали ужасные вещи, мстили за себя и за других…

— Ты здесь не причём, — перебиваю её я. — Ты никогда не была похожа на нас с Джеком, ты всегда была другая. И именно поэтому я не хочу тебя во всё это ввязывать. Ты не такая как мы, ты другая, ты хорошая.

Между нами повисает недолгое молчание, я сказала правду, и Джессика эту правду приняла, она не стала со мной спорить, потому что сама понимает, что я права.

— Не знаю, может Джек тебе не сказала, но у него есть план…

— Да он говорил, — уклончиво отвечает Джессика, смотря в пол, и нас вновь окутывает тишина, из-за которой мне становится холодно.

За эти четыре года я никогда ни в чём не винила Джессику, я никогда не смела обижаться на неё и в чём-то её обвинять. Её вины в случившемся тогда нет. Да, я связалась с Фрэнком только из-за неё, но это… не её вина, Джессика всегда была в стороне от темноты, в которую я медленно погрузилась, как только влюбилась в Джека. Джессика всегда была где-то в стороне, в безопасности от всех тех ужасных дел, которые мы с Джеком делали, которые делала я. Джессика… она всегда была светом в моей жизни и… она навсегда им и останется. Я просто не хочу её портить, не хочу делать из неё того человека, которым она не является, не хочу, чтобы она становилась такой же как я.

— Джессика, — зову я подругу, и девушка поднимает на меня взгляд полный вопросов. — Прости меня, прости, что уехала, что даже не попрощалась и ничего не объяснила, — говорю я, чувствуя тяжесть внутри, чувствуя, как тяжело мне даются эти слова. — Прости, что бросила тебя… прости за то, что я вернулась и веду себя так словно мы с тобой чужие друг для друга. Но, — вздыхаю я, опуская взгляд на свои нервно перебирающие бумагу пальцы, — мне просто… стыдно перед тобой, — поднимаю на Джессику взгляд я, чувствуя, как к глазам уже подступают слёзы, а сердце вновь и вновь разрывается на части и, кажется, рвётся наружу. — Я ужасно поступила и я считаю, что недостойна такой подруги как ты, я считаю, что ты, Джессика, достойна большего, достойна лучшей подруги, чем я. И именно поэтому я так себя с тобой веду, потому что… я тебя не достойна, я не достойна такого хорошо и светлого человека как ты, — смотря на растроганную Джессику, смахиваю слёзы я. — Именно поэтому, а не потому что не считаю тебя своей лучшей подругой. Ты всегда была моей лучшей подругой, Джесс, и ты… навсегда ей и останешься. Другой такой мне больше не найти да я и не хочу.